– Он сказал, чтобы я никому ее не отдавал. Я все время держал ее в руке.
– До каких пор?
– Пока мы не приехали к химику, про которого я вам говорил.
– А как звали этого химика? Ты помнишь?
– Мистер Корбель.
– Славный мальчуган, – похвалил Гамильтон Бергер. – У тебя нет никаких сомнений, что это тот самый человек?
– Нет, конечно. Это он.
Гамильтон Бергер кивнул полицейскому. Тот положил руку на плечо мальчика, развернул его и проводил к дверям.
– Что ж, – сказал прокурор Бергер лейтенанту Трэггу. – Думаю, этого достаточно.
– Достаточно – что? – спросил Мейсон.
Гамильтон Бергер не пытался прятать отвращение, сквозившее в его голосе.
– Достаточно, чтобы признать вас соучастником.
– Да ну! – театрально удивился Мейсон.
– Соучастником в деле об убийстве, – пояснил прокурор.
– Так-так-так, – проговорил Мейсон. – Вы меня заинтриговали. А кто убит-то?
– Мошер Хигли, если вам нужны детали. Вы не можете утверждать, что я не ознакомил вас с выдвинутым против вас обвинением. Итак, я объявляю вам, Мейсон, что вы обвиняетесь в совершении преступления. Вы можете хранить молчание и не отвечать на вопросы, поскольку все вами сказанное может быть использовано против вас. Вы хотите что-то сказать?
Мейсон сделал глубокую затяжку.
– Я только хочу сказать, что вы сели в лужу. Не было никакого убийства. Мошер Хигли умер естественной смертью.
– Он был убит.
– С чего вы взяли?
– Если уж вам так хочется знать, у нас есть записанное на ленту признание женщины, которая совершила убийство.
– Очень интересно, – прокомментировал Мейсон. – Да только, боюсь, трудновато вам будет использовать это свидетельство, Бергер.
– Полагаю, вы намекаете на эту чушь относительно приватной информации и неразглашения профессиональной тайны? На это у нас найдется специальный закон. Думаю, вы удивитесь, узнав его формулировку.
Мейсон в последний раз выпустил струйку дыма, загасил сигарету, потянулся, поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее, и сказал:
– Когда вы сможете использовать это признание, Бергер?
– Как только передам дело в суд.
– Конечно, – заявил Мейсон, – я давно уже не освежал в памяти всякие там законы, но сдается мне, что для того, чтобы использовать это признание, сначала надо доказать наличие такого пустячка, как корпус деликта, сиречь – состав преступления.
– Я докажу наличие состава преступления, – проговорил Гамильтон Бергер.
– И как же? – осведомился Мейсон.
– С вами я этого обсуждать не намерен.
– А придется, – сказал Мейсон. – Вы не можете обвинить меня в соучастии в убийстве, пока не докажете факт самого убийства. И вы не можете доказать факт убийства, используя лишь магнитофонную запись признания Надин Фарр. Когда делалось признание, она находилась под воздействием наркотиков и…
