– Но ты не в состоянии растягивать перекрестный допрос Ричи дольше нескольких минут, – заметил Дрейк. – Если, конечно, он только подтвердит тот разговор.
– Мне необходимо найти где-то изъян. Моя единственная надежда – это то, что Гамильтон Бергер объявит о завершении представления версии обвинения без приглашения Ричи в качестве свидетеля. В таком случае я точно буду знать, что с рассказом Сьюзен Грейнджер что-то не так. Если он вызовет Ричи – дело Элеоноры безнадежно. Ричи – барометр.
Мейсон, Пол Дрейк и Делла Стрит вернулись во Дворец правосудия, сели в лифт и поднялись в зал, где слушалось дело по обвинению Элеоноры Корбин.
Клиентка Мейсона определенно проплакала весь обеденный перерыв. Ее глаза опухли и покраснели, что, бесспорно, совсем не способствовало победе адвоката.
Делла Стрит посмотрела на суровые мрачные лица двенадцати мужчин и женщин и на то, как они без всякого сочувствия оценивали обвиняемую, и склонилась к Мейсону:
– Боже, шеф, я сейчас сама готова разрыдаться. Ты только взгляни на лица присяжных.
– Знаю, – ответил Мейсон.
Улыбающийся Гамильтон Бергер в сопровождении помощников с победным видом вернулся в зал суда. Через несколько секунд судья Моран занял свое место и объявил заседание открытым.
– Обвинение готово? – обратился судья Моран к окружному прокурору.
– Сейчас все решится, – прошептал Мейсон Делле Стрит.
Гамильтон Бергер поднялся на ноги.
– Ваша честь, – повернулся он к судье, – мы хотели бы пригласить еще одного свидетеля. Мы не предполагали, что он готов подтвердить версию мисс Грейнджер, пока мисс Грейнджер не заявила, что ее разговор с обвиняемой слышал еще один человек, что крайне удивило нас. Поскольку я не догадывался, что подобная ситуация имела место, я не спрашивал об этом разговоре ни мисс Грейнджер, ни мистера Ричи. В своей беседе со мной точно так же, как во время дачи показаний из свидетельской ложи, мисс Грейнджер говорила, что тогда присутствовали только она и Элеонора Корбин, и я не стал это уточнять. Мне просто не пришло в голову спросить, слышал ли их разговор кто-то, кто не присутствовал во время него. Я упоминаю все это, чтобы объяснить суду и адвокату защиты свою позицию. Мистер Уэбли Ричи, пройдите, пожалуйста, вперед. Вы уже принимали присягу, так что прямо садитесь в свидетельскую ложу.
Ричи направился к месту дачи показаний с чувством собственного достоинства, сел на предназначенный для свидетелей стул и покровительственно посмотрел на Мейсона, потом, повернувшись к Гамильтону Бергеру, приподнял брови в немом вопросе. Все его манеры показывали, что он благосклонно разрешил окружному прокурору допросить его.
