– Ну да, а я что, сказал по-другому? Нет, вы только посмотрите, золото! Кругом золото!
– Как красиво, – завосторгался лисенок. – Как ожерелье из солнечных зайчиков.
– Да тут не зайчики, тут целые зайцы, – попугай выбрался из сумки, и полетел рядом с Уно. – Слушай, эти Озера такие большие! Нам придется перелетать через них?
– Фалка сказал, что Герингер живет за Озерами, значит, будем перелетать. Но это завтра, в ночь не полетим, переночуем здесь, на берегу.
– Верно, за одно и рассмотрим эти чудеса как следует, вдруг там, в воде золотые слитки плавают, а никто и не знает?
– А ты будешь эти слитки вылавливать и в сумку запихивать?
– А почему бы и нет? Я не понимаю иронии в твоем голосе! Я может быть всю жизнь мечтал разбогатеть, а тут смотри – пять Озер золота!
– Брамс, ты умеешь считать до пяти? – воскликнул Уно. – Ну, ты меня просто потряс!
– А я до тысячи считать умею, – сообщил Конти.
– Вот умница, значит ты и Брамса научишь.
– Я не потерплю оскорблений! – завопил попугай. – Я птица важная, солидная и грамотная! Я вам всем еще докажу, чего я стою!
– Ты уже доказал, – серьезно сказал Уно. – Ты доказал чего ты стоишь в пещере льва-отшельника. Никогда бы не подумал, что ты способен на такой подвиг.
– Ага, ты думал, что я только в помойке плавать умею? – довольно усмехнулся Брамс. – Вы меня еще не знаете! И спасибо за комплимент.
– Снижаемся, – сказал Уно, складывая крылья. – Конти полезай в сумку поглубже и не высовывайся.
– Хорошо, – малыш немедленно скрылся из вида.
Подлетая к первому Озеру, Уно наслаждался упругими потоками ветра, он безумно любил это захватывающее дух ощущение, когда камнем падаешь вниз и, кажется, вот-вот разобьешься, а у самой земли, выравнивая полет, снова взмывать вверх. И на этот раз Уно не удержался и проделал этот трюк. У самой земли Уно резко взлетел в небо и, сделав круг над золотой водой, приземлился на заросшем высокой травой берегу. Конти визжал от удовольствия и требовал еще, но Уно не стал испытывать уставшие крылья.
– Попроси Брамса, пусть он тебя покатает, – сказал Уно, – хотя странно, что ты до сих пор не налетался.
– Не надо, Конти, не проси меня, – покачал головой попугай. – Я однажды решил провернуть подобный номер, хотел выпендриться перед очередной невестой, и немного не рассчитал. Ты помнишь, Уно, у нас была такая старая, вредная и очень острая на язык сосна Сона?
Уно кивнул.
– Так вот, я в нее врезался так, что вот, видишь, до сих пор на клюве отметина, – Брамс тяжело вздохнул. – Эта Сосна зловредная, наверное до сих пор надо мною смеется. Знал бы ты, как она меня замучила, просто проходу не давала, весь лес начинал кататься от хохота при виде меня. Больше я таких подвигов не совершаю.
