– Уно, мы не остаемся, – сразу же сказал попугай. – Мы идем с тобой.
– Опять вы за своё? Сколько можно повторять, что я иду один? Это не прогулки под луной, как же вы не поймете? До Герингера путь не близкий, и я не могу брать с собой маленького ребенка и полоумного попугая.
– Да моему уму кто угодно позавидовать может! – вспылил Брамс. – Я тебе еще пригожусь, вот увидишь! Я необыкновенно одаренный во всех отношениях!
– Фалка, спасите меня. Сейчас я буду способен на ужасные поступки.
– Скоро придет одна милейшая семья, – сказал Ллев, – у них нет детей, и они были счастливы услышать о Конти, да и Брамсу они предлагают остаться у них.
– Замечательно, – быстро сказал Уно, пока никто не успел возразить, – теперь я совершенно спокоен, и могу отправляться в путь. Еще раз спасибо за все, Император Фалка.
– Это тебе спасибо, Уно, спасибо, что предупредил меня.
Вскоре Уно попрощался и, захватив мешок, вышел из Холма, стараясь не обращать внимания на заплаканные глаза Конти и осуждающий взгляд Брамса. Выйдя на поляну, Уно расправил крылья, резко взмывая в небо. Его путь лежал к Золотым Озерам. Небо вокруг было чистым и свежим, оно пахло проточной речной водой. Уно вдыхал запах неба и никак не мог надышаться им, но теперь полет не доставлял ему такой безумной радости, как прежде. Теперь к щемящей, холодной тоске, добавилось еще и чувство вины перед Конти с Брамсом. Он даже думал вернуться за ними, но стиснул зубы, и полетел вперед еще быстрее. Внизу проплывали пышные Леса Соединенной Империи.
Вскоре показалась цепочка пограничных орлов. Они поприветствовали Уно и пропустили его. Империя осталось позади, теперь Уно летел над Промежуточной Территорией. Она никому не принадлежала и простиралась до следующего Королевства. Лес, над которым летел Уно, был темно-зеленого, почти синего цвета, он был диким и не жилым. Чувствуя, что его, еще не до конца отдохнувшие крылья немеют, Уно решил немного передохнуть. Заметив небольшую поляну, он стал снижаться, стараясь не повредить чувствительные крылья о ветки и сучья. Вокруг царила полная тишина, лишь кое-где с ветвей осыпалась хвоя и, с едва слышным шелестом, падала на землю.
Уно присел под развесистым деревом, и прислонился спиной к его шершавому стволу. Дерево молчало, делая вид, что спит, да и Уно не очень-то хотелось разговаривать. Он развязал мешок, и достал сверток с едой. Леопард Мурок положил даже флягу с вином, что было как нельзя кстати. Сделав пару глотков, Уно закрыл глаза, и стал слушать тишину. Его крылья ныли, все тело налилось тяжестью – он уже давно так не уставал. «Золотые Озера еще очень далеко, – подумал Уно, – так далеко…» Ему вдруг ужасно захотелось услышать бесконечную болтовню Брамса или чтобы Конти свернулся теплым калачиком у него под боком. Он и сам не заметил, как успел привязаться к ним, ведь они были всем, что осталось от его жизни и дома…
