Мелькали улицы и переулки – как на крыльях летели мы к студийному павильону, позади визжал покрышками автомобиль Леона, он преследовал нас, рискуя собственной шеей, не хотела бы я оказаться в его положении, ох, не хотела бы!
Промелькнул мой дом, милый дом, кажется, не видела его столько долгих лет! Жаль, что у подъезда не толклись репортеры, как бы сейчас они пригодились!
Вскоре показалась территория «Синема-Парк», сердце мое заколотилось где-то в горле.
– Прыгай через забор, миленький! Прыгай!
Эта оградка была сущей ерундой в сравнение с забором Леона.
– Смотрите! – закричали толпившиеся у входа статисты. – Гляньте-ка!
– Ирис! Стой! – теперь Леон несся за нами пешим ходом. – Стой!
Мы с Королем Ветра влетели прямиком в павильон. Работники студии разлетелись в разные стороны, а вслед за нами неслась толпа статистов с Леоном во главе.
Как только мы очутились на съемочной площадке, все камеры мгновенно развернулись в нашу сторону.
– Ирис! – раздался до боли знакомый и родной вопль Кена. – Ты где была?! Почему не явилась на съемки?! Что это еще за лошадь?!
– Вызовите полицию! – крикнула я в ответ. – Полицию! Меня похитили! Этот конь – Король Ветра!
– Король Ветра! Король Ветра! – послышались возгласы, в съемочной группе оказалось немало поклонников скачек. – Тот самый! Которого украли!
Король Ветра грациозно пританцовывал в свете софитов, и мне казалось, что я на съемках в Голливуде…
– Не двигайтесь! – раздался голос Леона, он стоял от нас шагах в трех с пистолетом в руке.
– Не дури, Леон, – сказала я во внезапно наступившей тишине, – ты что, выстрелишь перед камерами и при таком количестве свидетелей?
– У меня не получилось все уладить по-хорошему, – со вздохом произнес он, – но я все равно должен довести дело до конца. Слезай с коня, Ирис.
Мне стало страшно и грустно от его печального голоса, я сильнее прижалась к Королю Ветра, крепче обхватывая его шею.
– Слезай, Ирис, или застрелю.
– А зачем? – Господи, неужто среди такой толпы зевак-остолопов не нашлось ни одного, кто бы вызвал полицию?
– Я выйду отсюда вместе с тобой…
Договорить он не успел, Леон вдруг пошатнулся и стал оседать на пол. Свет софитов бил мне в глаза, и я не могла понять, что же случилось… Когда он рухнул на пол, я увидела маленького, сопящего от ярости Кена с громкоговорителем в руке.
– Ненавижу, когда срывают съемки! – он в негодовании потряс своим оружием. – Никакого почтении к искусству, а еще студент!
