«Морской Змей» медленно шел поперек ветра на юго-восток, прямо к берегам Гарры. Уже вскоре они должны были увидеть окружавшие ее острова, но лишь издалека. Они не могли пристать ни к одному из них, поскольку острова со стороны континента были слишком густо заселены и обычно на них размещались гарнизоны Морской Стражи Гарры и Островов, а иногда и Гаррийского Легиона. Скорее следовало обойти Гарру вокруг и высадиться с южной стороны. Там было несколько небольших пристаней и рыбацких портов, где почти не было солдат, а порой вообще забытых. Нужно было спешить: приближалась осень, пора штормов. Осенью движение на Просторах замирало; море было столь капризным, что о мореплавании не стоило даже и думать. Яростные штормы могли разнести в щепки любой корабль. Даже такой большой, прочный и надежный, как «Морской Змей».
Обычно с началом осени Рапис распускал команду, после чего с небольшой группой наиболее доверенных людей отводил корабль в какое-нибудь укрытие. Потом он отправлялся на берег, собирая сведения от хорошо оплачиваемых шпионов. Когда в начале зимы команда собиралась снова, он уже располагал информацией о кораблях, которые должны были везти особо ценные товары: золото, обученных рабов, дорогие ткани, высокопоставленную особу, за которую можно было получить выкуп…
Тарес знал, что девушка и лоцман не собираются следовать примеру Демона. Раладан хотел довести корабль до места, где они могли бы сойти на берег, и все. Дальнейшая судьба «Морского Змея» и его команды его не интересовала. Сначала Тарес с ним соглашался, не веря, что на корабле удастся навести хоть какой-то порядок. Однако теперь ситуация была несколько иной.
Произошло невероятное: дисциплина укрепилась, во всяком случае она была не хуже той, что поддерживал Рапис. Матросы хотели, чтобы ими командовали! Естественно, не кто попало. Однако память о Бесстрашном Демоне была слишком свежа; его легенда, сделавшая его великим уже при жизни, теперь давала силы его дочери — так это воспринималось.
И послушание было полным. Наказание бичами было принято беспрекословно, никто не возразил и против выброшенных за борт бочек с ромом. Матросы остервенело драили палубу, словно пытаясь отработать все свои прежние проступки. Заправски управлялись с парусами, любой приказ исполнялся в мгновение ока. Вахтенные исполняли свои обязанности столь добросовестно, что их мог бы похвалить даже Рапис. А в тот день, когда Раладан разрешил, от имени Ридареты, вскрыть захваченный с торгового барка запас вин, матросы до поздней ночи пили за здоровье Одноглазой. Тарес подумал тогда, что, если бы удалось и дальше командовать кораблем от ее имени, «Морской Змей» снова мог бы стать самым грозным парусником на Просторах. Однако он знал, что убедить девушку не сможет. Возможно, мог бы помочь Раладан, единственный, кому Одноглазая полностью доверяла. Но Раладана не интересовал корабль. Казалось, его ничто не интересовало — кроме девушки.
