– Нет и не надо, у Макса на стене висят.
– А если не висят? На вот, возьми мои, выставишь нужное время, – Сократ принялся расстегивать золотой браслет часов с мелкими сапфирами, изумрудными стрелками и рубиновыми цифрами. Терр-Розе называла эти часы «Апофеозом Безвкусицы», но толстяк любил их трепетно и нежно.
– Спасибо, Сократ, не надо, часы там точно висят, их Максу первая любовь на день рожденья подарила, так что он с ними ни за что не расстанется.
– Сантименты. Из чего часы?
– Из пластмассы.
– Ну и любовь.
– Для кого как. Слушайте, а если я не успею вовремя? Ну, мало ли, всякое может случиться, тогда что?
– Тогда ты научишься медитировать и станешь посещать наши планеты астрально и духовно – или как у вас там на востоке практикуется?
– Вот уж спасибо, Сократ!
– Если серьезно, то ты должен успеть – и все тут.
– Я успею.
Дэн поцеловал Ластению, Анаис, Терру, пожал руки Сократу, Алмону и маленькому Юту, чем раз и навсегда завоевал расположение малыша, – он загордился, что ему пожали руку, как взрослому, и ушел к площадке Транспортного Вихря.
* * *
Когда силы Анаис были на исходе, неожиданно повеяло прохладой. Она все же выбралась наверх! Собрав остатки воли, девушка, шаг за шагом, преодолевала последние ступени. Посветлело, дышалось значительно легче, и вскоре Анаис с хриплым стоном упала на пол винного погреба. Перед глазами плясали огненные смерчи, спертый подвальный воздух с трудом вырывался из легких. Анаис долго не могла отдышаться, но постепенно прошло головокружение, унялась тошнота, и она смогла подняться на ноги. И тут девушка услышала чьи-то голоса, кто-то спускался в погреб. С неизвестно откуда взявшимися силами она мгновенно переместилась за большую деревянную бочку в самом дальнем и темном углу. С трудом протиснувшись в узкую щель между днищем бочки и стеной, девушка замерла, затаив дыхание. Грязная, мокрая, в разорванном платье, в винном погребе – дворцовая челядь долго бы обсуждала, делилась предположениями: что же могла делать принцесса в таком виде в таком месте? Чего доброго дошло бы и до Анаис.
Мучительно долго, неспешно переговариваясь, слуги наполняли кувшины и ставили бутыли в корзины. Тело Анаис затекло, голова опять закружилась… Наконец, голоса стали удаляться и вскоре замерли вовсе, тогда Анаис смогла выбраться из своего убежища. Ее все еще трясло от пережитого страха и холода, девушке требовался глоток вина, дабы окончательно придти в себя и успокоиться. Она попробовала повернуть вентиль бочки, но он оказался слишком тугим для ее слабых дрожащих рук, тогда
