Если после слов ВэПэ мы замерли, то после вышеописанного демарша превратились в каменных истуканов. Да, в таких случаях лучше не двигаться, а то тоже получишь по морде ни за что ни про что.
Тупольский вытер салфеткой лицо, спокойно встал и вышел из столовой. Я подумала: а что бы я сделала на его месте? Наверное, схватила бы торт, стоящий в центре стола, и залепила его Олегу в физиономию. Он был бы очень живописен в розочках из крема на ушах.
Обед был непоправимо испорчен, оставшийся день — тоже.
После обеда я поймала Свету и попыталась вытрясти из нее, что же случилось этой ночью.
— Ой, ну хоть ты-то от меня отстань! — истерично закричала она, отбиваясь от меня острыми локтями и коленками. Как будто я агрессор какой-то. Подумаешь!
Все сидели по комнатам и не высовывались, потому что было стыдно смотреть друг другу в глаза. Только Олег до самого вечера методично расстреливал теннисным мячом бетонную стену. Я наблюдала за ним из окна и думала — что это за человек? Что у него внутри? И еще одна мысль притаилась у меня в голове, а вернее, в сердце. Вдруг, пока меня не было, вернулся Серж, и теперь сидит в квартире с Антрекотом, отравленным Эванжелиной, и ждет свою дорогую девочку, то есть меня, Танечку?
Если шампанское, вылитое на ВэПэ, я назвала неприятностью, то событие, случившееся на другой день, было просто катастрофой.
Во время воскресного завтрака отсутствовали Олег и Вадим. Странное сочетание, подумали мы. Олегу, положим, совесть не позволяет показываться нам на глаза, но почему скрывается Вадим?
Через полчаса, однако, выяснилось, что наш неугомонный шеф приготовил сюрприз похуже субботнего. После завтрака, когда я уселась в кресло и решила немного поразмышлять о том, как вернусь в Москву и возьмусь за ум: раскопаю сенсацию и напечатаю в газете классный материал, со стороны корта раздался жуткий визг.
Оказалось, Светлана пришла на корт поупражняться, мячик перелетел через стену, она отправилась его искать, но нашла кое-что покрупнее и потяжелее теннисного мячика. За бетонной стеной на дорожке, уходящей в лес, лежал лицом вниз Олег Васильевич. Его затылок и воротник спортивного костюма были залиты уже спекшейся кровью. На Олеге не было кроссовок, и из-под ярких черно-фиолетовых штанин выглядывали ослепительно белые носки.
Постояльцы гостиницы и ее персонал сбежались на Светкин звуковой сигнал со стремительностью бизоньего стада. Светлана билась в истерике. Как первооткрывательница трупа она считала своим долгом между всхлипываниями посвящать окружающих в подробности инцидента:
