— …но решил, что это ни к чему. Вы ведь не собираетесь меня ограбить, мсье?
— Где Жюльен? — хрипло выдавил из себя Симмонс.
— Жюльен? — поразился француз. — Вы знаете Жюльена? Откуда?
— Это неважно. Где он?
— Отдыхает на Ривьере. — Ювелир пожал плечами. — Может человек позволить себе отдохнуть хотя бы раз в году?
Опасения оборачивались фарсом. Тигр стремительно линял, превращаясь в добродушно-хитроватого домашнего кота.
— Ладно. — Симмонс взвел предохранитель и вынул руку из кармана. — Простите меня, мсье. Ошибся. С кем не случается.
— Это верно, — охотно согласился француз. — Двадцатый век, знаете ли. Нервы… Что-нибудь передать Жюльену?
— Пусть навестит кузину.
— Непременно передам, мсье.
— До свидания. — Симмонс протянул руку. — И ради бога простите меня за бестактность.
— Чего уж там, — миролюбиво промурлыкал ювелир, пожимая его руку. Ладонь у него была холодная и скользкая, как ледышка. И на указательном пальце поблескивал перстень.
На ужин мадам Ляфарб подала им утку с печеными яблоками.
— Какая прелесть! — захлопала в ладоши Эльсинора и, не удержавшись, чмокнула хозяйку в щеку. Старушка ужасно растрогалась и, сбегав в подвал, вернулась с полным графином яблочного сидра.
— Ты ее потрясла, — заметил Симмонс, наблюдая эту сценку из глубокого кожаного кресла, куда он забрался, чтобы выкурить сигарету перед ужином. — Старушенция прямо-таки рехнулась.
— Вот погоди, — возбужденно блестя глазами, пообещала Эльсинора. — Выучу французский…
— И прости-прощай мужская половина Парижа! — расхохотался Симмонс.
— И твой ювелир-сыщик!
— Видела бы ты, как он улепетывал под прилавок, бедняга!..
Не понимая ни слова, хозяйка умиленными глазами смотрела на молодую парочку. «Большие дети, — говорила себе мадам Ляфарб. — Не то, что мы, французы. Видать, они там у себя забот не знают!»
— Я уже было совсем его к стенке припер, — со смехом продолжал Симмонс, — перепугал до полусмерти. Пришлось извиняться. На прощанье даже ручки друг другу пожали.
Какая-то смутная догадка серебристой рыбешкой сверкнула в его сознании и скрылась, оставив щемящее чувство тревоги. Он досадливо поморщился. Рыбешка мелькнула снова и, описав стремительный пируэт, скрылась в сумрачных глубинах памяти.
— Чуть не забыла! — добродушное лицо мадам Ляфарб озарила благодарная улыбка. — Спасибо вам за Жюльена.
— Что? — не понял Симмонс.
— Жюльен, говорю, приходил сегодня.
— Жюльен?!.
— А что в этом удивительного? Вы передали мою просьбу, вот он и пришел меня навестить.
