Она услышала обрывки его бормотания, когда хлопнула трубкой. Если Джейсон Халлоран хоть на секунду подумал, что он будет играть ее жизнью, он жестоко ошибся.
Разрядившись, Дана вздохнула и позволила себе наконец сосредоточиться на мысли о том, что она получит работу, которой домогаются выпускники специальных школ. И даже странная перемена и непонятные мотивы Джейсона Халлорана не могли охладить ее радость.
— Проклятье! — сказала она и сделала на тротуаре пируэт, вызвав улыбки прохожих. Впервые в жизни Дана поверила, что все идет так, как она задумала.
Но эта мысль рассыпалась в тот же момент, когда она пришла домой. Сэмми был в ванной и старательно пытался скрыть от нее лицо с огромным синяком под глазом и окровавленной челюстью.
— Сэмми, — пробормотала она. — Что служилось?
— Ударился о дверь, — проворчал он, отстраняя ее руку.
— А как зовут эту дверь?
— Отстань от меня.
— Это как-то связано с магнитофоном? Тот человек все еще пристает к тебе?
Поглядев на сестру, он резко отстранил ее и пошел к выходу.
— Сэмми!
— Все в порядке. Я сам все улажу.
— Сейчас ты уладишь сам. А что потом? На какой-то момент Сэмми стал похож на испуганного ребенка, но тут же бравада вернулась к нему. Это напомнило Дане собственную привычку маскировать страхи.
— Я не думаю, что они захотят еще раз связаться со мной.
В его голосе прозвучала надежда.
— А что если захотят? — спросила она. — Их надо остановить сейчас, пока ты не впутался в серьезные неприятности.
Он гневно повернулся к ней.
— Знаешь, что для меня настоящая неприятность? Иметь старшую сестру, которая всем дает понять, что она считает меня ребенком. Вот мои неприятности! Ничего удивительного, что эти парни думают, что могут мной крутить. Ты относишься ко мне, как к маленькому.
Дана проглотила желание напомнить Сэмми, что он и есть ребенок. Наверное, его гордость так же разбита, как и лицо. Она не может нанести последний удар.
— Извини, — сказала она нежно. — Это потому, что я о тебе беспокоюсь. Если с тобой что-то случится, я действительно не знаю, что сделаю.
Непроницаемая маска Сэмми сморщилась, когда он увидел глаза сестры, полные слез.
— Ой, не плачь, — попросил он.
— Как не плакать? — сказала Дана, глотая слезы. — Мне же страшно за тебя, Сэмми, если ты не перестанешь общаться с теми ребятами, то кончишь такими неприятностями, из которых я тебя не вытащу.
— Я сам могу позаботиться о себе, — напомнил он.
Дана вздохнула. Она не выиграет в этом споре. Не имеет значения, что она хочет его защитить, что жаждет наставить на правильный путь. Ясно, что, познавая себя, человек должен сам пройти через что-то. Но этот путь — сущий ад.
