Она не нужна Майклу. Ему нужна только работа и любовница без претензий — и он будет совершенно счастлив.
Наверное, есть женщины, которых удовлетворяют такие отношения, только она не из их числа. То, что Майкл так привязан к своей работе, нельзя воспринимать как личное оскорбление. Теперь она это поняла. Просто они с ним разные люди.
Морин знала, что ей самой придется пойти на разрыв.
Майкл никогда этого не сделает. Его вполне устраивают существующие отношения.
Девушка вскинула голову и посмотрела на необъятное ясно-голубое небо, по которому длинными тонкими пальцами распростерлись розовато-белые облака. Ее будущее не связано с Майклом. Однако с ним связана ее работа.
— Проклятие!
Морин подумала о своей жизни в Нью-Йорке, о славе и уважении коллег. Она гордилась достигнутым, но желала подняться еще выше, понимая, что ее возможности не ограничиваются съемками моделей.
Едва ли Майкл уволит ее после того, как она с ним порвет. Это не в его натуре. Он всегда ставил интересы «Ультра вумен» выше личных. Трудно представить, что он намеренно рискнет тиражом своего журнала и поддержкой рекламодателей.
Девушка не сомневалась, что какое-то время останется на прежней работе — до тех пор, пока окончательно не определится со своей карьерой. Поднявшись с земли, она снова уселась на лошадь. Надо сначала разобраться с ранчо, а потом будет время и о карьере подумать.
Морин возвращалась не спеша. Войдя в дом, она уже в вестибюле услышала голос Майкла. Он опять кричал…
Майкл со стуком поставил на стол кружку с кофе.
— О Господи, Мюррей! Я что, должен все время торчать у тебя за спиной? Ну почему стоит мне только уехать, и все летит к чертям собачьим? — Он провел рукой по волосам. — Ладно, я займусь этим сразу, как только приеду, в понедельник утром… Сейчас я ничего не могу сделать! Я за тысячи миль от Нью-Йорка!
Он бросил трубку на рычаг. Морин подошла к нему и сделала глубокий вдох, готовясь к предстоящему разговору.
— Тяжелый день, да? — спросила она.
— Ужасный! Мюррей умудрился отпугнуть двух главных рекламодателей. Он рассказал сотрудникам «Ревлона» о концессиях, которые я предоставил «Эсте Лаудер». Теперь ни в одной из этих компаний меня уже не будут звать «мистер Прелесть», как раньше.
— Мне очень жаль, Майкл.
— Ну, ты в этом не виновата.
— А мне кажется, что виновата.
— Что? — Наконец-то он посмотрел ей в лицо.
— Если бы не я, ты был бы сейчас в Нью-Йорке и еще вчера уладил бы эту проблему.
