Сообщения были самыми обычными. Звонили из багетной мастерской, сказали, что готова рамка для литографии — последней в ее коллекции. Зубной врач напоминал о приеме на среду. После десяти подобных сообщений она услышала незнакомый голос с техасским акцентом:
— Мисс Макдональд, это Сильвестр Крэддок из Кервилла. Я сообщаю вам, что ваш дядя, Мак Макдональд, скончался вчера поздно вечером. Как его адвокат, я счел нужным немедленно известить вас об этом. Если вы не сможете приехать в Кервилл, я сам организую похороны. Позвоните мне по телефону 512-444-8890.
Автоответчик щелкнул и автоматически перемотал пленку.
Морин застыла на месте. Во рту у нее вдруг пересохло, а глаза наполнились слезами.
— Этого не может быть… — Она подлетела к автоответчику, прокрутила его вперед и еще раз прослушала сообщение адвоката. — Нет! — вскричала она, закрывая лицо руками. — Дядя Мак… у меня никого нет, кроме тебя…
Она взглянула на огромную картину маслом Ремингтона,[2] висевшую над камином. Дядя Мак подарил этот пейзаж ее матери, своей невестке, около двадцати лет назад, надеясь заманить ее на свое ранчо. Но Джиллиан родилась и выросла в Нью-Йорке. До того, как выйти замуж за Хала Макдональда, она четыре года проработала манекенщицей и была горожанкой до мозга костей, как и се дочь. Джиллиан ненавидела Техас и вообще любое пространство под открытым небом, если там не было тротуаров, магазинов, кафе и телефонов на каждом углу.
— Дядя Мак…
Морин бросила взгляд на удобное мягкое кресло, обтянутое набивным ситцем с цветочным рисунком. Дядя всегда сидел в нем, когда приезжал к ним в гости. Обычно он всю ночь проводил в этом кресле, не желая спать в Тесном «кабинете», переделанном из кладовки.
Она вспомнила, как жила летом на его ранчо. Он учил ее ездить верхом и даже бросать лассо. Дядя Мак никогда не был женат, но прожил счастливую жизнь. Он не был отшельником, просто, по его собственным словам, в нем бурлила кровь старых ковбоев, которым никто не нужен, только земля и воля. Мак и в самом деле казался неприспособленным к современному миру. Он был счастлив там, в западном Техасе. И она должна похоронить его подобающим образом.
Дрожащей рукой Морин взяла телефонную трубку и набрала номер Крэддона. На другом конце провода телефон прозвонил четыре раза. Она взглянула на часы. В западном Техасе сейчас шесть часов вечера. Скорее всего адвокат еще на работе.
На пятом гудке трубку сняла женщина.
— Кабине — О, слава Богу! Я испугалась, что уже никого нет.
