Чтобы стряхнуть с себя оцепенение, он возобновил разговор:
— Скоро, надо полагать, и свадьбу назначат.
— Да, наверно. Я так думаю, что они до конца лета поженятся. — Слово «поженятся» она произнесла с благоговейным трепетом, словно раздвигая завесу, за которой начинается путь в страну несбыточных грез. У Итана сжалось сердце; он отодвинулся от стола и, глядя в сторону, заметил:
— Не удивлюсь, если и ты по примеру подружки выскочишь замуж.
Она рассмеялась и пожала плечами:
— Что это ты все время замужество поминаешь? Он в свою очередь усмехнулся:
— Привыкаю, чтоб ты меня врасплох не застала. Он снова придвинулся к столу и, пока Мэтти молча шила, некоторое время наблюдал за ней как зачарованный. Ее руки безостановочно мелькали над шитьем и живо напомнили ему пару вьющих гнездо пичужек — они с такой же легкостью сновали в воздухе, то вспархивая, то опускаясь. Наконец Мэтти тихо сказала, не подымая ресниц и еще ниже наклонив голову:
— А ты не из-за Зены спрашиваешь? Может, она что-то имеет против меня?
Стоило ей произнести эти слова, как прежний страх ледяными клещами сдавил ему горло.
— Это еще что за новости? С чего ты взяла? — с усилием выговорил он.
Она тревожно и беспомощно взглянула на него:
— Сама не знаю. Вчера мне показалось, будто я ей мешаю.
— Интересно знать чем, — буркнул Итан.
— Разве у Зены узнаешь? — печально отозвалась Мэтти.
Впервые они заговорили так открыто об отношении Зены к Мэтти, и имя хозяйки дома, дважды прозвучавшее вслух, словно эхом отозвалось в дальних углах кухни и возвратилось назад, многократно повторенное и усиленное. Мэтти помолчала, как бы выжидая, пока стихнут его последние отголоски, и спросила опять:
— А тебе она ничего не говорила? Он покачал головой.
— Ни слова не говорила.
Мэтти засмеялась и тряхнула головой, откидывая волосы со лба:
— У меня, наверно, просто нервы. Не буду больше об этом думать.
— Правда, Мэтт, правда — не надо об этом думать!
Страстная мольба в его голосе заставила девушку снова покраснеть — но на этот раз ее щеки не вспыхнули, а медленно и нежно зарделись, как бы отражая ход ее сокровенных мыслей. Она молча сидела с шитьем в руках, и ему вдруг почудилось, что по лежащему между ними куску материи струится ему навстречу какое-то странное тепло. Не отрывая ладони от стола, он потихоньку подобрался к краешку ткани и дотронулся до нее кончиками пальцев. Ресницы девушки слегка дрогнули, давая ему знать, что этот жест не остался незамеченным. Теперь поток тепла заструился в обратном направлении; видимо, Мэтти тоже это почувствовала, потому что перестала шить и сидела совсем неподвижно, уронив на стол руки.
