— Но результат будет таким же независимо от того, есть ли в городе беженцы, — возразил Ршава. — Вот что я тебе скажу как прелат Скопенцаны. Если ты выгонишь людей, которые не сделали ничего, чтобы такое заслужить, я во всеуслышание предам тебя анафеме в храме. Никто после этого не станет иметь с тобой дел, а после смерти тебя будет ждать лед Скотоса. Ты сказал, что не любишь темного бога. Теперь у тебя появился шанс это доказать.
Гневный взгляд каменщика смог бы растопить лет на мили вокруг.
— Ладно. Ладно, — мрачно процедил он. — Пусть будет по-вашему, святейший отец. — Он произнес титул Ршавы с презрением, даже с ненавистью. — Да, пусть будет по-вашему. Но вот что я хочу вам сказать: если Скопенцана падет, да будет в этом ваша вина. Ежели хаморы осадят город, да падет это на вашу голову. Ежели они изнасилуют мою жену и убьют моих малышей, да падет это на вашу голову. И ежели они зарежут всех ваших драгоценных крестьян, да падет и это на вашу голову. Я сделал все, что мог, ради Скопенцаны. А вы делаете, что можете, для Скопенцаны. — Он вскочил и протопал из кабинета.
Через несколько секунд уличная дверь резиденции прелата с грохотом захлопнулась.
Ршава обратил мысленный взгляд к небесам. Потом медленно кивнул, как будто торгуясь на базарной площади.
— Владыка благой и премудрый, я поступил так, как считал правильным, — сказал он. — Даруй же милость спасения нашему городу, в котором я служу. И если Скопенцане суждено пасть под ударами варваров из-за моей ошибки, то пусть вина за это падет на мою голову. Не возлагай ее на других. Да будет так.
Он подождал, слегка наклонив голову и вопросительно приподняв бровь, как будто ожидал услышать ответ благого бога. Разумеется, прелат его не дождался. У Фоса не было привычки отвечать на молитвы словами. Ход событий покажет, какие молитвы благой бог услышал, а какие — отверг.
«Не ради меня, — подумал прелат. — Не ради меня, а ради города». Эта часть молитвы не была произнесена, но Фос, конечно, услышит ее столь же ясно, как и те слова, которые Ршава высказал вслух.
В кабинет заглянул Мацук:
— Правильно ли я угадал, что Токсар не был рад услышать то, что вы ему сказали?
— Боюсь, ты прав. Он абсолютно со мной не согласен, но сделает так, как я его попросил. Крестьяне останутся в Скопенцане. Никого не выгонят из города без веской причины. Никого, слышишь?
— Конечно, слышу, святейший отец. — Младший священник очертил напротив сердца солнечный круг. — Да будет все так, как вы пожелаете.
