— Так-так, продолжайте, — попросил Холгейт.
— Это был легкий автомобиль. Не знаю, отечественной марки или иностранной. Спортивного типа, с опущенным верхом. Я запомнил потому, что видел девушку, когда ее ударило, то есть, когда столкнулись обе машины. Я заметил, как у нее дернулась назад шея… то есть голова.
— Так-так, продолжайте, — повторил Холгейт.
— Та, что позади, была большая машина, — продолжал я. — Ну, скажем, не самая большая, однако вполне приличных размеров, помнится, был «бьюик», большой, и… в общем, мужчина вовремя не затормозил. Он ехал в левом ряду, видно, хотел пойти на обгон, потому что когда я увидел его впервые, он сворачивал вправо, чтобы попасть в ряд и…
— Так, так, так, — закивал Холгейт.
— Дальше, разглядели ли вы его достаточно хорошо, чтобы потом без труда узнать?
Я покачал головой:
— Тогда нет.
Он слегка помрачнел.
— Во время инцидента, — добавил я, — он вышел из машины.
— И вы тогда его узнали?
— В то время я не знал, кто он, но теперь знаю. Этим человеком были вы.
Он расплылся в улыбке:
— И кто, вы говорите, был виноват?
— Господи, да здесь не может быть никакого сомнения! — воскликнул я. — Я сожалею, мистер Холгейт, и мне очень не хотелось бы свидетельствовать против вас, но вина полностью лежит на вас. Вы врезались в задний бампер автомобиля. Утверждаю, врезались вы. Нажали на тормоза, когда оставалось всего три-четыре фута. Это немного смягчило удар… даже удивительно, как мало было шума. Но тем не менее вы стукнули ту легкую машину достаточно сильно, чтобы… м-м-м, словом, я видел, как у девушки дернулась голова.
— Так-так, и что было дальше?
— Она вышла из машины, вы вышли из машины, очевидно, показали друг другу водительские удостоверения, записали данные.
— Как держалась молодая женщина, выйдя из машины?
— Похоже, была ошеломлена, — сказал я. — Держалась рукой за шею. Даже потом, когда вы показали свое водительское удостоверение, а она записывала, видимо, ваш адрес, она продолжала потирать шею левой рукой.
— Что потом?
— Потом она села в машину и уехала.
— Вы помните, где точно произошла авария?
— Конечно. На восточной стороне Главной улицы, не доезжая пересечения с Седьмой улицей. Как раз напротив входа в кинотеатр.
Холгейт сказал:
— Мистер Лэм, у меня к вам просьба.
— Какая?
— Хочу, чтобы вы дали письменные показания под присягой.
— Что ж, не возражаю, — сразу согласился я.
Не скрывая радости, Холгейт обратился к секретарше:
— Набросай-ка поскорее, Лоррен. Поточнее, сделай слово в слово.
