Она рассмеялась, шутливо подбадривая меня:
— Валяй следи, Дональд. Я не возражаю.
Сунула в розетку вилку кофеварки, бросила мясо на решетку и, подойдя ко мне, села на подлокотник кресла.
— Ищешь себе дело, Дональд?
— Ищу.
— Может, сделаешь кое-что для меня?
— Что именно?
— Есть работа.
— С удовольствием.
— Правда, как бы сказать… несколько опасная.
— Ради тебя готов рискнуть.
— Дональд, да не отодвигайся от меня. Я не кусаюсь.
— Боюсь.
— Чего боишься?
— Боюсь, чего могу наделать.
— Чего ты можешь наделать?
— Не знаю.
— Дональд, тебе одиноко. Ты так долго был лишен женщин, что забыл, как с ними обращаться. Обними меня за талию. Ну… вот так.
Она взяла мою руку. Я обнял ее за талию. Глядя сверху на меня, Дорис улыбнулась. Я обнял покрепче.
Она соскользнула с подлокотника кресла и, усевшись мне на колени, обвила рукой шею. Прижалась губами к моим. Медленно раскрыв губы, обмякла в моих объятиях.
Через минуту снова заговорила:
— Дональд, ты — прелесть. Теперь будь паинькой.
Я — мигом. Надо посмотреть бифштекс.
Выскользнув из моих рук, пошла на кухню, взяла вилку с длинной ручкой, перевернула бифштекс на решетке, положила вилку на место и с затуманенным взглядом и томно раскрытыми губами вернулась ко мне.
В дверях зазвенел звонок.
На мгновение в глазах ее мелькнули неуверенность и испуг.
— Нет, о Боже, нет, — прошептала она.
Звонок повторился.
Дорис подбежала ко мне. Схватила за руку, поднимая с кресла.
— Скорее, Дональд, — шепнула она. — Спрячься в стенной шкаф. Побудь там. Всего несколько минут. Да скорее же!
Я изобразил тревогу.
— Муж? — спросил я.
— Нет-нет. Я не замужем, дурачок. Это… быстрей сюда.
Она подтолкнула меня к створке шкафа. Открыла ее.
Шкаф был длинный, во всю стену. С одной стороны висела женская одежда, с другой — раскладушка.
Я спрятался среди одежды, и она прикрыла створку шкафа. Я услышал, как открылась дверь, и мужской голос спросил:
— Что поделываешь?
— Варю кофе, — смеясь, ответила Дорис.
Я расслышал, как он вошел и захлопнул за собой дверь. Шаги по комнате, потом мужской голос:
— Гляди-ка, кресло-то теплое.
— Конечно, теплое, — снова засмеялась она. — Сидела в нем. Я-то теплая, тебе ли не знать?
— Знаю, — обронил он.
Снова минутное молчание. Потом ленивый мужской голос:
— Как поживаешь, Дорис?
— Ездила вот за покупками.
— Что новенького?
— Пока ничего.
— Похоже, ждать осталось недолго.
— Ага.
Я слышал, как она ходит по кухне, до меня донесся аромат кофе. Стук чашки о блюдечко.
— Заметила, повысили вознаграждение?
