– Насчет этого можете не беспокоиться. У нас работают классные специалисты, опыта и таланта в нашем распоряжении довольно. Но когда есть измена в своих рядах, неизвестно, кому можно доверять, а кому нет. Вы и Бересфорд – наша иррегулярная армия. О вашей деятельности никто не знает. Благодаря этому у вас есть шансы добиться успеха. Благодаря этому вы уже кое-чего добились.
– Нельзя ли приставить кого-нибудь из ваших людей к миссис Перенье? Есть же у вас кто-то, кому вы полностью доверяете.
– Уже приставили. Формально – на основании информации, что миссис Перенья – член ИРА и у нее антибританские настроения. Что, кстати сказать, правда. Но сверх того у нас никаких данных нет. Нет данных по самым важным вопросам, решающим для судьбы страны. Так что все зависит от вас, миссис Бересфорд, не отступайтесь. Вперед – и сделайте все возможное.
– Четвертое, – сказала Таппенс. – Осталась едва ли неделя.
– Ровно неделя.
Таппенс сжала кулаки.
– Мы должны все разузнать! Я говорю «мы», потому что верю: Томми напал на след, из-за этого и не вернулся. Он идет по следу. Если бы мне тоже удалось за что-нибудь ухватиться!.. Ну, скажем, я...
Таппенс наморщила лоб, обдумывая новый план атаки.
– Так что сам видишь, Альберт, это осуществимо.
– Конечно, я понимаю, мэм. Но, должен признаться, эта мысль мне не особенно нравится.
– А по-моему, может получиться.
– Возможно, мэм, но подставлять вас под удар мне совсем не по душе. И хозяин, я уверен, тоже бы не одобрил.
– Мы испробовали все обычные способы. То есть сделали все, что можно, не раскрываясь. И по-моему, остался единственный шанс – сыграть в открытую.
– Но вы сознаете, мэм, что тем самым вы жертвуете важными преимуществами?
– Что это ты сегодня так витиевато выражаешься, Альберт? Прямо как диктор на радио, – сердито заметила Таппенс.
Альберт виновато хмыкнул и объяснил:
– Я вчера слушал интересную передачу про формы жизни в прудах.
– У нас нет времени думать о формах жизни в прудах!
– Где сейчас капитан Бересфорд, вот что мне хотелось бы знать.
– Мне тоже, – отозвалась Таппенс, и сердце у нее защемило.
– Как-то это неестественно, чтобы он вот так, без единого слова, исчез. Должен был бы уже мигнуть вам как-нибудь. Вот потому-то я...
– Что, Альберт?
– То есть я хочу сказать, если он раскрыт, может, вам бы лучше не раскрываться? – Он помолчал, собираясь с мыслями, а потом продолжил: – Допустим, его разоблачили, но ведь про вас-то им неизвестно. Вы могли бы и дальше действовать тайно.
