Идея мне не понравилась.
— Я думаю, это случайность. Кто-то случайно шел навстречу по трапу, не заметил меня в темноте…
Вообще-то не заметить меня было трудно, я ведь выкрикивала предупреждения на двух языках, но мне не хотелось докладывать об этом подруге. Она склонна раздувать из мухи слона. Возможно, неизвестный решил подшутить — мало ли, какие шутки приняты на скандинавских паромах? — и немного не рассчитал. А Ира сделает из этого трагедию.
— В таком случае он должен был прийти тебе на помощь, — осудила неизвестного Камила. — А он испугался и сбежал. Поэтому я думаю, он плохой человек.
— Каждый испугается, — вмешалась Галка. — Вон, водители тоже обычно сбегают, когда собьют пешехода. Никому не охота отвечать.
— Вы ничего не понимаете, — прошептала Ира слабым голосом, сделавшим бы честь героине самого мелодраматического из сериалов. — А ведь у меня было предчувствие, только я ему не поверила. Валентинки… это они. Я должна была сразу предпринять меры… господи, какое счастье, что все обошлось! Нам надо срочно возвращаться домой и бежать в милицию. Срочно, пока не случилось чего-нибудь совсем ужасного…
Подобных мыслей я не ожидала даже от своей не в меру серьезной подруги. Уж не полагает ли она, что за мною охотится убийца? В жизни не слышала подобной ерунды.
— Валентинки? — заинтересовалась Галка, присаживаясь рядом с Ирой. — Ты имеешь в виду ту, которую кто-то прислал Натке? «Женщина, не умеющая хранить верность, недостойна жить».
Надо же, как Галка с одного раза дословно запомнила дурацкое послание!
— Да, — кивнула Ира. — Натке и Марине.
— Марине?
Галка с Камилой уставились на нас в полнейшем недоумении. Оказывается, капитан Полухин ничего не говорил им про открытку, найденную у Марины, и это стало для девчонок откровением. Кстати, показатель того, что милиция не придает валентинкам никакого значения, и правильно делает. В отличие от Иры, которая, дрожа от напряжения, принялась увлеченно фантазировать.
— Этот человек маньяк, я уверена! Нормальный так бы не поступил. Он прислал угрозы Марине с Наткой, потом столкнул Марину с балкона, а Натку решил столкнуть с лестницы. Вы видите, совершенно одинаковые преступления, и они совершены одним человеком, я чувствую это! Натка, тебе нельзя выходить из дома, пока его не обнаружат!
Час от часу не легче! Может еще, мне зарыться в землю и до конца дней своих отсиживаться там, превратившись в сурка? Конечно, Ира переживает, поскольку хорошо ко мне относится, и я должна быть ей благодарна, но всему есть предел.
