Это было время господства религиозного обскурантизма и мистицизма, поощряемых Александром I. Увлечение царя мистицизмом заметно проявилось с 1814 года. До этого, как свидетельствовала Александра Федоровна (жена Николая I), он в вопросах религии был весьма «фриволен и легкомыслен». В 1814 г. Александр I встретился в Париже с «европейской пифией» — баронессой В. Ю. Крюденер и вел с ней долгие беседы о религии. Беседы продолжились и в России. Он покровительствует духовным собраниям фанатичной Е. Ф. Татариновой, обращается к разного рода «пророкам» и «пророчицам». Вызванного к нему музыканта Никитушку Федорова, слывшего «юродивым» и «пророком», производит в чиновники. Впоследствии он приблизил к себе известного своим изуверством архимандрита Фотия, близкого друга Аракчеева. А. С. Шишков составляет для Александра выписки из библейских текстов.
В 1814 г., по возвращении из Парижа, Александр берет под свое покровительство российское Библейское общество, вступив в число его членов и пожертвовав ему значительные денежные суммы. В это общество вошел «цвет» тогдашней аристократической реакции. Председателем его был поставлен А. Н. Голицын. К 1824 г. оно имело уже 89 отделений в России и издало 876 тыс. экземпляров Библии на 40 языках народов России. Деятельность Библейского общества была связана с Министерством духовных дел и народного просвещения, во главе которого находился тот же Голицын. Однако деятельность Библейского общества и голицынского ведомства нарушала прерогативы православной церкви, что вызвало недовольство и противодействие высшего духовенства. В 1824 г. оно при поддержке Аракчеева и Фотия добилось упразднения «духовного» министерства, отставки Голицына и роспуска Библейского общества (официально оно было закрыто указом 12 апреля 1826 г.). Несмотря на увлечение мистицизмом, царь не терпел вмешательства своих «пророков» в дела управления государством, и когда, например, баронесса Крюденер попыталась вторгнуться в вопросы политики, она была немедленно выслана из России.
В 1819 г. Александр I занялся вопросом о своем преемнике на престоле. Родившиеся у него и Елизаветы Алексеевны в 1797 и 1806 гг. дочери Елизавета и Мария умерли в младенчестве. Состояние здоровья жены царя больше не давало надежды на появление у них детей. Хотя в коронационном манифесте от 15 сентября 1801 г. и не был назван наследник, но согласно «Общему акту о престолонаследии» и «Учреждению об императорской фамилии» Павла I от 5 апреля 1797 г. законным преемником Александра считался следующий по старшинству брат Константин, получивший еще в 1799 г. от отца титул цесаревича. Однако и Константин находился «в тех же самых семейных обстоятельствах», что и Александр, т. е. был бездетным, а со своей женой фактически разошелся в 1801 году. Рождение в 1818 г. у другого брата царя, Николая Павловича, сына Александра (будущего Александра II) определило выбор. Летом 1819 г. Александр I предупредил Николая и его жену, что они «призываются в будущем к императорскому сану».
