Лорд Пимроуз и Жан-Ноэль вошли в небольшой крытый двор, освещенный стоявшими по углам большими фонарями; отсюда был виден весь мраморный дворец с его галереями, ажурными лесенками, лепными колонками, украшениями, орнаментом и статуями на каждом этаже. Потом они вступили в просторную квадратную залу, потолок и стены которой были сплошь покрыты фресками; отделанные под мрамор колонны, стоявшие здесь по бокам дверей, соответствовали иллюзорной рельефности фресок.
– Это зала Тьеполо, я тебе рассказывал о ней, – пояснил Пимроуз.
Во дворце были собраны бесценные сокровища. Тут была мебель, достойная папских покоев; в салоне для карточной игры висели полотна Лонги, вделанные в деревянные панели. Даже коридоры походили на музейные галереи.
– Бен владеет одним из трех или четырех самых красивых дворцов Венеции, – заметил Пимроуз.
Принц Гальбани, Максим де Байос и Кристиан Лелюк ожидали своих друзей в покоях второго этажа, не менее пышных и заставленных не менее дорогими вещами, чем залы нижнего этажа.
Начались объятия и приветствия.
– Ну, как прошло путешествие, Жан-Ноэль? Италия вас покорила?
– О, чудесно, чудесно! – воскликнул юноша. – От восторга у меня кружится голова.
– Да, это было прекрасное путешествие, – проговорил Пимроуз, опустив голову и не поднимая глаз.
Бен и Баба незаметно, но упорно наблюдали за лицами вновь прибывших.
– Мы не знали, в каком часу вы приедете. Обед остыл, но ждет вас, – сказал принц.
Все прошли в столовую, потолок которой был отделан лепными украшениями, и собрались вокруг путешественников, приступивших к еде.
– Here are the «Three Bees» again, once more[55], – весело воскликнул Байос.
– Yes, once more[56], – подхватил Бэзил, стараясь разделить его веселость.
Затем Бенвенуто Гальбани рассказал о самых важных новостях. Зимою часть фрески в зале Тьеполо пришла в негодность, штукатурка отстала от стены, и предстояло заняться реставрацией. Случилась и более серьезная беда: архитекторы, наблюдавшие по поручению городских властей за состоянием дворца, предупредили, что сваи, укреплявшие фундамент дворца, подгнили и он медленно погружается в воды лагуны.
– Однако соседний дворец Дарио начал заметно оседать уже два века назад, но пока еще держится, – заметил Пимроуз.
– Да, но дворец Дарио опирается на мой, – ответил Бенвенуто, – и коль скоро мой дворец тоже оседает, существует опасность, что оба рухнут, увлекая в своем падении и дворец Волкова, примыкающий к моему с другой стороны. Впрочем, это произойдет не завтра… Впереди у нас еще лет десять, а то и все двадцать…
