– Пойдемте.
Алиса встала. Интонация голоса вроде бы и не менялась, но каждый раз можно было понять – требование это или просто слова.
– Куда?.. – прошептала она.
– Ритуал не сегодня. Пока вы должны кое-что увидеть. Пойдемте.
Алиса одевалась. Накх молча взирал на нее. Она старалась не смотреть в ответ. Он открыл дверь. Алиса вышла из комнаты.
– Идите вперед.
– Я ничего не вижу.
Дверь за ними закрылась, коридор погрузился во тьму.
– Идите на огонек.
Алиса хотела спросить: «Какой огонек?» – но не потребовалось. В метре впереди возник красный язычок. Совсем слабый. Ни стен, ни пола с потолком разглядеть было нельзя. Он повисел секунду и поплыл вперед довольно резво. Ей пришлось пойти быстрым шагом.
– Что это?! – внезапно вскрикнула она.
По стенам что-то двигалось. Едва заметное черное мерцание. Стоило ей остановиться – все становилось по-прежнему.
– Лишь эхо от ваших шагов. Камень тоже умеет помнить. Он отражает все прошедшее.
Теперь Алиса смотрела только на огонек. Ею все больше овладевало обидное чувство: «Мне здесь не место». Прошло пять минут, а может быть, полчаса. Алиса ощутила ветерок на лице. Это было не в первый раз, но прежде он не задерживался. Они вышли наружу. Ни одного поворота Алиса не заметила, хотя… она не была уверена.
– Туда.
Накх не повел рукой и даже не качнул головой, но каким-то образом она поняла, куда он указывает. Как будто двойное дно в голосе – не в самих словах, а в звучании.
– Скоро рассвет? – спросила она.
– Скоро. – В этот раз в его голосе точно было что-то необычное. Какое-то обещание.
Алиса посмотрела на небо… Оно скорого рассвета не обещало. Ни звезд, ни облаков, ни глаза Мааса. Лишь черная глубина. Необычная и почти ощутимая.
– Туда.
То, что дорога ведет вверх, Алиса поняла только потому, что стало труднее идти. Огонек исчез, как только она оказалась снаружи. Пришлось крепко сцепить пальцы – иначе, казалось, она потеряется.
Прошло сколько-то времени, стало как будто светлее – Алиса увидела нечто впереди… вершину холма. В остальном… вокруг только неясные очертания. Она хотела понять, где ее держали, откуда они вышли, – но позади нее темнота была самой густой. Гораздо лучше было двигаться в направлении, где света больше.
Наконец, восхождение закончилось. Взгляд сразу приковало невероятное чудо далеко впереди – там рождался свет. Холм, длинный пологий склон, опускающийся к морю, ровная, едва колышущаяся темная гладь и шум волн, которой умирал не дойдя до нее, а может быть, его просто не было. Море встречалось со светом так далеко, что последний казался пришельцем из другого мира. В Такаронии светило солнце.
