– Чем же?
– Я все вспоминаю о мистере Тревисе.
Томас уронил свою трубку на каменные плиты. Он наклонился, чтобы поднять ее, и сказал слегка изменившимся голосом:
– Значит, вас беспокоят воспоминания о мистере Тревисе?
– Да, помните, в тот вечер, когда он был у нас, он рассказал историю о… о маленьком убийце! У меня родилась очень странная мысль, Томас… Была ли это просто интересная история? Или же он рассказал ее намеренно?
– Вы подразумеваете, – задумчиво произнес Ройд, – не касалась ли она одного из присутствующих?
– Да, – прошептала Мери.
– Мне тоже это показалось странным, – спокойно сказал Томас. – Собственно говоря, как раз об этом я и размышлял, когда вы сейчас подошли ко мне.
– Я все пытаюсь вспомнить… – сказала Мери, прикрыв глаза веками. – Понимаете, он с такой тщательностью выбирал слова и выражения… И вообще, эта история как-то выпадала из общего разговора. И еще он добавил, что мог бы узнать этого человека когда угодно. Он подчеркнул это, как будто уже узнал его.
– М-м, – произнес Томас. – Мне тоже все это приходило в голову.
– Но зачем он решил поделиться с нами? Чего он добивался?
– Я полагаю, – сказал Ройд, – это было своего рода предупреждение. Он пытался предотвратить новое несчастье.
– Вы имеете в виду, что мистер Тревис понял, что кто-то собирается убить Камиллу?
– Н-нет… Мне кажется, это маловероятно. Скорее всего, он не имел в виду ничего конкретного. Это было просто некое общее предупреждение.
– Да, возможно. Но мне не дает покоя еще одна мысль, Томас. Как вы считаете, не должны ли мы рассказать обо всем этом полиции?
Томас с задумчивым видом моргал глазами, вновь погрузившись в размышления.
– Пожалуй, не стоит, – сказал он наконец. – Не думаю, что эта давняя история имеет какое-либо отношение к нашему делу. Разумеется, если бы мистер Тревис был жив, возможно, он и рассказал бы им что-то.
– Да, – сказала Мери. – Но он мертв! – Она слегка вздрогнула. – И его смерть, Томас, мне тоже кажется очень странной.
– Сердечный приступ. У него было слабое сердце.
– Да нет, я говорю о неисправном лифте. Если это и была шутка, то очень странная. Что-то здесь не так.
– Мне самому это кажется очень подозрительным, – сказал Томас Ройд.
