– У меня есть к вам пара вопросов, доктор, – сказал Баттл.
Они были в доме доктора Лазенби, куда зашли после посещения частной лечебницы, в которой лежала Баррет. Доктор наконец дал разрешение на короткий разговор.
Баррет была слабой и измученной, но с полной убежденностью поведала им о событиях злосчастного вечера.
Она уже выпила свою сенную настойку и собиралась ложиться в постель, когда вдруг задергался колокольчик леди Трессильян. Она взглянула на часы и заметила время – двадцать пять минут одиннадцатого.
Накинув халат, она спустилась на второй этаж. Из холла доносились какие-то звуки, и, задержавшись у перил, она глянула вниз.
– Мистер Невиль как раз собирался уходить. Он снял свой плащ с вешалки…
– Какой костюм был на нем?
– Знаете, такой серый в полоску. Лицо у него было очень расстроенное, почти несчастное. Он не глядя сунул руки в рукава и, даже не застегнувшись, вышел из дома, хлопнув дверью. Затем я пошла в комнату ее милости. Она была очень сонной, бедняжка, не могла вспомнить, зачем вызвала меня… Так и не вспомнила, бедная. Но я взбила подушки, принесла ей стакан свежей воды и устроила ее поудобнее.
– А она не выглядела расстроенной или испуганной?..
– Нет, просто у нее был очень утомленный вид и больше ничего. Я сама устала. Постоянно зевала. И, выйдя из ее комнаты, я поднялась к себе и сразу легла спать.
Вот что рассказала им Баррет; когда ей сообщили о смерти леди Трессильян, то ее ужас и горе были настолько очевидными, что, казалось, просто невозможно усомниться в подлинности ее чувств.
Итак, полицейские вернулись в дом доктора Лазенби, поскольку Баттл, как уже упоминалось, хотел задать пару вопросов.
– Так не тяните, спрашивайте, – сказал Лазенби.
– Как вы полагаете, в какое время умерла леди Трессильян?
– Я уже говорил вам. Между десятью часами вечера и полуночью.
– Я знаю, что вы говорили. Но я спрашиваю о другом. Что вы лично думаете по этому поводу?
– Без протокола, да?
– Да.
– Хорошо. По моим представлениям, это произошло около одиннадцати часов.
– Именно это я и хотел услышать от вас, – сказал Баттл.
– Рад служить. Но почему вас это так волнует?
– Понимаете, размышляя об этом деле, я пришел к выводу, что ее вряд ли могли убить до половины одиннадцатого. Возьмем, к примеру, снотворное, подсыпанное Баррет. К этому времени оно еще не должно было сработать. Это снотворное наводит на мысль о том, что убийство должно было произойти гораздо позже, ближе к ночи. Сам я предпочел бы полночь.
