– Ни в какое кафе я не пойду, – воспротивилась Белоглазова, в ее глазах сверкнули искры настороженности. – Попробуйте в двух словах здесь объяснить, что вам от меня надо?
– В двух словах не получится. Дело серьезное, уголовного характера. Статья на три года тянет. Ты ведь Щербакова хотела под нее подвести. Не так ли?
– Я тебя умоляю! – усмехнулась Сонечка. – Щербаков – это мое далекое прошлое. У меня теперь другая работа, другой начальник, между прочим, женщина…
– Ну не такое уж далекое. Всего-то полтора года, как вы расстались. Он тебя уволил, а ты при всем коллективе обещала ему отомстить. Не так ли?
– Допустим, но мало ли что в сердцах скажешь. Так, значит, это Щербаков тебя прислал? Но зачем?
– Нет, не Щербаков. Несколько дней назад я вышла из СИЗО, а перед этим обещала там одной девочке разобраться с тем, кто ее туда запихнул…
– Ой, какая слезливая история! Только я тут при чем? – спросила Соня, изо всех сил стараясь сохранить самообладание.
– Это из-за тебя Ксюша попала под следствие, – безапелляционно заявила я.
– Не знаю я никакой Ксюши. Все, разговор окончен. – Белоглазова развернулась и сделала шаг в сторону своего авто.
Я схватила ее за руку, притянула к себе и эмоционально зашептала, глядя прямо в глаза:
– Не спеши! Я знаю, что ты хотела посадить Игоря, но он сорвался с крючка, подставив Ксюшу.
– Ты что, больная? – Соня захлопала огромными светло-карими глазищами. – Я не при делах. Даже не понимаю, о чем ты говоришь.
– Ты дочь Костенко, не так ли?
Белоглазова вздрогнула. Неужели она рассчитывала, что эта родственная связь навсегда останется тайной? Замешательство длилось недолго, Соня быстро взяла себя в руки и стала отнекиваться дальше:
– Да, но мама с ним давно разошлась.
– Но ты же не перестала быть его дочерью.
– Что ты всех в одну кучу смешала? Бывший работодатель, отец, какая-то Ксюша, «юбочка из плюша»…
– Соня, ты не хуже меня знаешь, чем связаны эти люди.
– И чем же? – с издевкой спросила моя визави.
– Твоей неудачной попыткой мести.
– Бред, – фыркнула бывшая кадровичка «Астры».
– Соня, я уважаю твое желание отомстить Щербакову. Скажу больше – вместе мы можем против него такое замутить… Но сначала надо Ксюху вытащить. Девчонке всего двадцать лет, судимость испортит ей всю жизнь…
– Отпусти мою руку! Иначе я закричу.
– Кричи, – разрешила я.
Белоглазова огляделась по сторонам. Людей на улице было немного, да и те спешили по своим делам, глядя под ноги, на скользкий тротуар. Вряд ли кто-то поверил бы в то, что одна прилично одетая девушка представляет серьезную угрозу безопасности другой. Все списали бы на не совсем трезвое поведение двух подружек. Соня поняла, что сморозила глупость, и попыталась уладить проблему, не повышая голос:
