- Не бывало еще такого зла в Русской земле ни при отцах, ни при дедах наших. Один Святополк Окаянный свершил такое с братьями своими Глебом и Борисом! - воскликнул князь и тотчас послал гонцов к братьям Святославичам Олегу и Давыду, призывая их идти сообща на Святополка и Давыда Игоревича.
В грамоте своей к Святославичам писал Мономах:
"Идите в Городец, да поправим зло, случившееся в Русской земле и среди нас, братьев, ибо нож в нас ввержен. И если этого не поправим, то еще большее зло встанет среди нас, и начнет брат брата закалывать, и погибнет земля Русская, и враги наши половцы, придя, возьмут землю Русскую!"
Давыд и Олег, собрав свои дружины, соединились с Мономахом и, выдвинув рать свою на рубежи княжества Киевского, послали сказать Святополку, вопрошая его: "Зачем ты сделал такое зло в Русской земле?"
Перетрусивший Святополк свалил все на Давыда Игоревича, говоря, что невинен он в крови Васильковой, и лишь Давыд Игоревич подучил его.
Но Мономах и Давыд с Олегом не верили ему. Гонец их привез Святополку такой ответ: "Нечего тебе оправдываться тем, что Давыд его ослепил; не в давыдовом городе его взяли, а в твоем".
Ответив так, князья стали переходить Днепр, собравшись воевать со Святополком. Испуганный Святополк хотел бежать из Киева к полякам, но киевляне не пустили его.
"Не беги, князь! Ты сотворил зло - теперь надобно его исправить. Не дело народу твоему платить за тебя!" - отвечали они ему.
Надеясь на великодушие Мономахово, столь известное на Руси, киевляне отправили к нему большое посольство с митрополитом и мачехой Владимировой вдовой князя Всеволода. Знали на Руси, что почитает ее Мономах как мать. К ее-то мольбе прислушается.
Владимир, Олег и Давыд приняли посольство в шатре. Подняв крест, митрополит киевский сурово обратился к ним:
"Коли станете, князья, воевать друг с другом, то возрадуются поганые, возьмут землю нашу, которую приобрели отцы и деды ваши. С великим трудом, с храбростью побороли они по Русской земле, да и другие земли приискивали, вы же хотите разом все погубить!"
Сознавая правоту митрополита, Мономах склонил голову. Понимал он, что праведен их гнев, то кто пострадает от него? Святополк и Давыд Игоревич? Нет, те, как обычно, отсидятся за стенами или сбегут в иные земли: платить же придется своей кровью опять же безвинным и будет оттого горе большое всей земле.
* * *
Сжалившись, князья склонились на просьбу мачехи Владимировой и митрополита. Вернув свои рати, они послали сказать Святополку: "Не хотим мы губить Русской земли, но так как это ты всему виной, ступай Святополк сам на Давыда и либо схвати его, либо выгони. Не дело оставлять такое преступление неотмщенным."
