— Нашел время обедать! — осадила его Василиса, кусая губы от напряжения. Голоса Чернослава и его воинов звучали уже у крыльца.
Не удостоив ее ответом, Варфоломей слепил хлебный мякиш, придал ему форму клюва, закрепил склей-отваром, макнул в остатки глиняной кашицы и подскочил к Василисе.
— Наклонись ко мне!
— Что это? — Она с опаской покосилась на пахнущий пометом "клюв".
— Это твой нос, балда! — раздраженно фыркнул кот. — А ну наклоняйся, а то жених тебя мигом признает!
Василиса, убоявшись разоблачения, быстро повиновалась. Варфоломей деловито налепил накладной нос на курносый Василисин и одобрительно мяукнул.
— Все? — осторожно поинтересовалась царевна.
— Еще кое-что! — оповестил кот, отковырнул от каравая еще кусочек, скатал хлебный шарик, проделал с ним те же манипуляции, что и ранее с "клювом", и налепил на кончик хлебного носа.
Василиса, сгорая от любопытства, подскочила к бочке с водой, наклонилась над ней, отшатнулась и вскрикнула. Из бочки на нее смотрела сама Баба Яга — тот же нос, та же бородавка на нем, те же лохматые брови, те же серые сморщенные щеки — это глина стянула кожу бороздками.
— Зубы тебя выдадут, — прошипел кот, ныряя за печку. Откуда появился уже с угрожающего вида челюстью, катя ее перед собой. — Это тебе, последний штрих.
— Что это? — ужаснулась царевна.
— Волчья челюсть, — спокойно сообщил кот, сдувая с желтых клыков паутину. — Ты не робей, — поторопил он. — Она чистая, Яга из нее отвар кипятила.
— Ни за что! — с решимостью отчеканила Василиса.
— Эй, хозяйка, — гаркнул голос Чернослава и громовой удар обрушился на тоненько всхлипнувшую дверь. — Принимай гостей!
В один миг Василиса подхватила с пола волчьи зубы и сунула в рот. Челюсть села набекрень, растянув щеки по косой. Василиса скривилась от омерзения, кот, оглядев ее, одобрительно хмыкнул.
— В таком виде тебя и родная матушка не узнает, а жених и подавно. Даже если признает, предпочтет убраться подобру-поздорову. А это, — он отделил от каравая щедрый кусок и, раздвинув челюсть, пропихнул его Василисе в рот, — чтобы и голос не подвел! Ну, не робей, садись на лавку. И помни, что ты — Баба Яга, — напутствовал он. — Станешь бабушкино честное имя недостойным поведением порочить, я тебе в ногу когти запущу, поняла?
Василиса, ни жива ни мертва, кивнула, опустилась на скамью, а кот, велев избушке впускать гостей, юркнул в ноги царевны и застонал: вот балда! Красные сафьяновые сапожки снять забыла. Варфоломей быстрее молнии метнулся к печи, схватил кучу тряпья и бросил Василисе в ноги прежде, чем в горницу вошел Чернослав. После чего сам зарылся в эту кучу и принялся наблюдать за происходящим.
