Хвастовство лишь ускорило приближающийся крах. Придворные, завидуя стремительной карьере простолюдина, неустанно нашептывали императору, что ради пополнения государственной казны необходимо раскрыть тайну. Вскоре Максимилиан II велел арестовать суфлера и приказал тому произвести несколько фунтов порошка. Несчастный Келли, естественно, отказался, и его тут же перевели в крепость Цобеслау.
У Келли оставалась одна надежда: доктор Ди обещал императору, что поможет своему другу произвести порошок. Обоих доставили в Прагу и долго держали под стражей в лаборатории. Увы, они оказались не в силах создать хоть щепотку философского камня. Говорят, сначала они воззвали к ангелу Уриэлю, потом к демонам. Но искусство Гермеса было неведомо как небесному жителю, так и порождениям ада. Положение ухудшалось с каждым днем. В конце концов обезумевший от ярости Келли убил одного из стражников, после чего был заключен в замок Цернер.
В первый период своего заточения Келли написал алхимический трактат «Камень мудрецов» («La Pierre des Sages») и отправил его императору, обещая открыть тайну в обмен на свободу. Это не произвело никакого впечатления на уже умудренного опытом Максимилиана II Тогда Келли обратился к Джону Ди с просьбой вернуться в Англию и походатайствовать за него перед королевой Елизаветой. Джон Ди так и поступил. Кажется, королева даже пыталась заступиться за своего подданного, но получила ответ, что тот осужден за обыкновенное уголовное преступление и потому не может быть освобожден. Впрочем, сам факт этого вмешательства не является вполне достоверным.
У Келли остался один выход — бегство. Сделав веревку из разорванных на полосы простыней, он стал спускаться с высокой башни крепости. Сложения он был довольно плотного, и веревка не выдержала; в результате падения он сломал два ребра и обе ноги, а в 1597 году скончался вследствие полученных повреждений. Королева Елизавета хорошо приняла Джона Ди, однако по возвращении домой он встретился с гораздо менее приятным сюрпризом. Соседи, считавшие его колдуном и некромантом, сожгли библиотеку с четырьмя тысячами редких книг и полностью разрушили лабораторию. Получив скудную пенсию, он вел почти нищенское существование вплоть до конца дней своих. В 1608 году он скончался в своем доме в Мортлейке, в возрасте восьмидесяти одного года.
* * *
Итак, перед нами чрезвычайно интересный случай, когда человек, не достигший ступени адепта, сумел произвести многочисленные трансмутации металлов, причем в присутствии зрителей и посредством вещества, которое, несомненно, являлось порошком проекции. Да и чем иным могло быть вещество, найденное в могиле католического епископа? Разумеется, Луи Фигье, свято исповедующий принципы рационализма XIX века, не допускает и мысли о том, что это был камень мудрецов. Вот что он нам сообщает: «Это было большое количество порошка, созданного из философского камня, или, говоря языком, более соответствующим фактам, золотоносный состав, в котором химически связанное золото могло быть выделено посредством определенных манипуляций, что и дало возможность произвести все чудеса, совершенные якобы при помощи этого пресловутого порошка проекции». Подобное объяснение абсурдно. Конечно, можно спрятать золотоносный состав в порошке, но в этом случае количество золота всегда оставалось бы неизменным. Иными словами, его нельзя было использовать для трансмутации в золото большого количества других металлов. Аргумент этот имеет решающее значение, поскольку Луи Фигье каждый раз стремится доказать, что та или иная трансмутация могла быть успешной при наличии некоторого количества золота в порошке проекции. Но с точки зрения химии это невозможно: ведь если добавить к фунту ртути крупинку порошка философского камня, — пусть в этой крупинке содержится, к примеру, один грамм золота, — то по завершении опыта в составе ртути окажется тот же самый грамм, и ни в коем случае не больше. Однако в истории Келли, как и в некоторых других, которые мы еще расскажем, весь используемый металл обращался в золото, а следовательно, «научные» объяснения прошлого века тут не годятся.
