Вечером 17 декабря в 21.00 в радиосетях Дудаева прошла команда на подавление высот по Терскому хребту. Проще говоря, боевики получили приказ выбить войска с занимаемых позиций.
Рохлин тут же отдал необходимые распоряжения на усиление разведки и подготовку к отражению ударов противника.
А в 3.30 18 декабря из штаба Северо-Кавказского военного округа пришла команда:
"В связи с поступившей телеграммой от Дудаева о согласии на переговоры никаких передвижений, выходов на рубежи и нанесения ударов без личного разрешения командующего войсками округа и министра обороны не предпринимать, но при огневом воздействии со стороны незаконных вооруженных формирований открывать огонь на поражение. Потапов. Передал ОД (оперативный дежурный. - Авт.) п-к Протопопов".
- Несколько раньше, - рассказывает Рохлин, - на связь со мной вышел начальник штаба Северо-Кавказского округа генерал Потапов Владимир Яковлевич. Он спрашивает: "Если мы не пришлем письменный приказ, будешь выполнять задачу?" Я не то чтобы остолбенел, но стало неприятно. "А какие проблемы?" - спрашиваю в свою очередь. "Понимаешь, - говорит, - надо выяснить настроения офицеров. Ты расспроси людей, узнай, что они думают..." - "Нет уж, - отвечаю. - Вам надо, вы и спрашивайте. А я анкетированием по поводу желания выполнить приказ заниматься не буду. Не знаю, что у вас на уме, но участвовать в развале дисциплины в условиях начавшихся боевых действий меня не заставите..."
Короче говоря, войска вошли в Чечню и уже, выражаясь военным языком, вступили в боевое соприкосновение с теми, кого в официальных документах называли "незаконными вооруженными формированиями", а в политическом руководстве страны еще продолжается игра в ожидание возможности либо испугать Дудаева, либо легко разгромить его боевиков.
Дудаев, в свою очередь, подыгрывает Москве своими телеграммами.
Высокопоставленные командиры - в растерянности. Они даже не решаются отдать приказ, тем более - письменный. Пытаются устроить в войсках опрос общественного мнения.
"Неопределенность, удобная, быть может, в политике, - писал Лев Толстой в своем знаменитом романе "Война и мир", - для армии вредна".
- Все это объяснимо, - считает Рохлин. - В Чечню пришла армия и командиры, опозоренные в Тбилиси, преданные в Вильнюсе, оболганные и униженные в Москве в 1991-м и 1993-м... Что после этого можно было ожидать? Руководство страны стало заложником той политики, которую оно проводило в отношении армии последние годы. Взять, например, командующего округом генерала Митюхина12. Это сильный руководитель, который умел добиться выполнения своих приказов. Он много сделал для обустройства округа. И для мирного периода был хорошим командующим. Но в то же время он был продуктом эпохи. У него не было никакого опыта руководства войсками в условиях войны. Он легко подвергался сомнениям, когда дело касалось решения прямых задач армии. Как свидетель ее развала, бегства (иначе не назовешь) из Германии и других стран Восточной Европы, он не был готов к решительным действиям. Испытав на себе все самодурство политиков, он не видел возможности противостоять ему. Его приучили думать только о том, как бы не подставиться...
