Родители не понимали, зачем мне говорить с Сашей.
«Нас волнует только Богдан, мы боимся за него», – заявили они.
Я встретилась с Сашей у себя в кабинете. Мальчик был неразговорчив, но послушен. Выполнил некоторые задания, обнаружив хороший интеллект и интерес к рисованию.
Его рисунок «пожара» впечатлял и не требовал дополнительных комментариев.
– Ты часто рисуешь пожар?
– Нет, не знаю.
– Ты боишься пожара?
– Нет, не боюсь.
– Ты любишь Богдана?
– Да, люблю.
– Он какой, Богдан?
– Красивый и смелый.
– Что тебе часто снится?
– Мой мишка горит, а Богдан не дает мне его взять.
В принципе, к моменту моей следующей встречи с родителями информации о Богдане, его семье и особенностях его воспитания было вполне достаточно.
Родители хотели получить «рецепт от пожара», не вникая в саму проблему, не желая признавать свои ошибки в воспитании Богдана. Они признались, что уже обращались к психиатру, весьма опытному, с вопросом: болезнь ли это и можно ли ее вылечить? Однако врач им не понравился, он говорил, с точки зрения родителей, чудовищные вещи, пугал госпитализацией в психиатрическую клинику, что их всех ужасно возмутило.
Что же им было делать? Советы психолога казались родителям более приемлемыми. Но у меня не было уверенности, что они справятся с рекомендациями.
Изменить резко стиль взаимоотношений с Богданом для родителей было нереально. Отправить Богдана на воспитание к деду не представлялось возможным из-за плохих отношений между ними.
Я посоветовала увеличить нагрузки Богдану, физически здоровому ребенку, чтобы он ежедневно испытывал чувство усталости, а также ввести жесткий контроль его времяпровождения, максимально проверяя все, о чем он рассказывает.
Богдану исполнялось тринадцать лет.
Через два года мать Богдана снова пришла ко мне на консультацию.
Матери было трудно, как никогда в жизни. Она вспоминала отдельные эпизоды детства Богдана и испытывала странное смущение. Те мелочи, которым она раньше не придавала особого значения, теперь ужасали ее. Она видела, что подросший Богдан смотрит на нее в лучшем случае снисходительно. Ей больно было думать, что он не уважает мать.
Отец считал, что виновата школа и наше общество в целом. Как они могли допустить, чтобы такой красивый, обаятельный и смелый мальчик не нашел себе достойного применения! И вот теперь он, отец, должен расхлебывать всю эту кашу! Он пытался «бегать» с сыном по утрам. Богдан сначала согласился, но как тяжело было папе! Со спортом папа особенно не дружил! Богдана отдали в спортивную секцию, но он был уже слишком взрослый для профессионального спорта, а быть последним ему совсем не нравилось!
