Крест — очень древний символ, употребляющийся во все времена, во всех религиях, всеми народами, и было бы неверным расценивать его, как специальный символ христианства, как это убедительно показывает аббат Ансо.[16]
Мы даже считаем, что форма больших религиозных сооружений Средневековья, с присоединенной к хорам полукруглой или эллиптической абсидой, скорее напоминает другой символ, египетский анх, выражающий Универсальную жизнь, скрытую в вещах. Пример можно найти на христианском саркофаге из склепа св. Гонория в музее Сан-Жермен-ан-Лайе. Герметический эквивалент символа анх — эмблема Венеры или Киприды (по-гречески «нечистый»), обычная медь, название которой некоторые перевели специально, чтобы выявить внутренний смысл, как бронза или латунь. "Сделай латунь белой и сожги свои книги" — повторяют все хорошие авторы. Кυπρις— это то же самое, что и Σουφρος, сера, то есть навоз, тлен, грязь. "Мудрый найдет наш алмаз даже в навозе, — пишет Космополит, — а невежа не станет искать и в золоте".
Таким образом, форма соборов символизирует первичную материю и ее трансформацию с помощью Креста; те, кто знакомы с алхимией, знают, что это происходит при обретении Первичного Камня, краеугольного камня Великого Философского Делания. Именно на этом камне Иисус построил свою Церковь; и средневековые масоны символически следовали его примеру. Но этот камень, до того как был огранен и стал фундаментом готического и вообще философского искусства, то есть в его первоначальном, грубом, материальном значении, был связан с образом Дьявола.
В Соборе Парижской Богоматери было изображение этого иероглифа на углу ограды коров. Это было скульптурное изображение Дьявола с огромной открытой пастью, в которую верующие ставили свечи, чтобы их потушить; в результате чего скульптура всегда была закапана воском и окутана дымом потухших свечей. В народе это изображение называли "Господин Петр Краеугольный". Этот образ, представляющий собой главный инструмент Делания, преобразовался в людской традиции в образ Люцифера ("несущего свет", "утренней звезды"). "Камень, который отвергли строители, — писал Амиро,[17] — сделался краеугольным камнем, на котором держится все сооружение, но это также Камень преткновения и противоречий, ведущих к падению". Изображение этого же камня, но уже ограненного, можно увидеть на прекрасном барельефе на внешней стороне абсидиальной часовни со стороны улицы Клуатр-Нотр-Дам.
