На суше и на море, 1979. Фантастика | страница 35

Билл побледнел, ужаснувшись этой картины. Потом сказал:

— Когда слезливый торговец рыбой дошел до этого момента, он заметно нервничал и все время хватал мое колено. Я хотел встать, но он стал кричать, что я должен сидеть и дослушать историю до конца.

И он рассказал, как пытался по частям выведать у старика тайну. Он так затягивал сеансы, что старик засыпал. Однажды он вынул серебряную коробку из халата спящего. И представьте себе: внутри были живые люди трехсантиметрового роста. Они карабкались на крышку и попискивали тоненькими голосами.

Коробка выпала, и обитатели ее расползлись по ковру. Проснувшись, старик хладнокровно собрал их всех до единого! Вы не можете себе представить, что происходило дальше! Старик кормил ими акул.

Билл тяжко вздохнул.

— Я уже просто не мог сидеть рядом с рыботорговцем. Я сказал, что хочу пойти искупаться. Тогда этот тип рассмеялся, сказав: «А акулы? Мы как раз ждали тебя, детка. Поехали, время отправляться».

Старый рыдван снова загремел по прибрежному шоссе. Небо таяло от ужасающей жары. У меня перед глазами все плыло. Я видел только акул и попугаев. Впереди вдруг показался поворот. Казалось, будто шоссе уходит прямо в море. Рыботорговец нажал на газ. Я почти вылетел из автомобиля. Вода сомкнулась над нами, и я оттолкнулся от сиденья. Если бы у машины была крыша, я бы не смог выплыть.

— А рыботорговец? — спросил я в волнении.

— Рыботорговец? Ах вот как, вы совсем не поняли меня. Когда я заговорил о купании, разве он не ответил, что давно ждет меня? Вода была прозрачной, как хрусталь. Я выбрался из машины и увидел, что на меня сверху пикирует огромная акула с тем самым рыбьим лицом, понимаете? Все произошло молниеносно. Я вспомнил о ноже и вонзил его в брюхо акулы.

С особым интересом вчитываешься в «полусказочный рассказ» (а по сути — рассказ в рассказе) Вальтера Шерфа «Акулы», пытаясь разгадать его иносказания, понять, хочет ли автор только развлечь читателя занимательным сюжетом или имеет более глубокую цель.

Фабула переносит нас в Австралию, рассказчик же, судя по всему американец или немец, повествует о событиях во Франции… Театр действий не случайно столь широк в географическом смысле. Это не что иное, как сфера активности самого древнего и нового в одно и то же время примитивного капитализма. Все описанное, пусть в несколько гиперболизированной форме, свойственно не одной, отдельно взятой стране, но миру капитализма в целом. Главная идея рассказа — протест против индивидуализма и бесчеловечности, против такого образа жизни, при котором выхолащивается человеческое, против монстров капитализма.