– Почему – Ням-Пу? – заинтересовалась Нюня.
– Цыц! – прикрикнула я. И, поскольку я сделала это не мысленно, а вслух, пришлось продолжить:
– Не смесно! Мне не до суток, однако!
Администраторша в моем шепелявом исполнении простое слово «шутка» не узнала и поняла сказанное по-своему:
– Так вы на сколько суток? У нас в данный момент как раз есть свободный номер.
– Не надо номер! – ответила я, старательно подбирая слова без свистящих и шипящих. Это была трудная задача. – Моя не будет отдыхать, у моя траур. Муз умер, супруг! Вася звали, Петров фамилия.
– Ах, вы вдова того самого Петрова! – ахнула администраторша.
– Человека-невидимки?! – охнула позади меня тетка со шваброй.
– Моя вдова! – с великой печалью подтвердила я и для пущей достоверности продемонстрировала администраторше черную повязку на предплечье.
Этот простой и понятный знак траура я соорудила из черных атласных трусов, которые походя свистнула с чужого забора.
Уважая мою скорбь, женщины молчали. Я перешла к делу:
– Моя весси забирать будет! Где весси муза? Давайте весси!
– Вещи? – проявила смышленость администраторша. – А у нас их нет! Все вещи Петрова еще вчера вечером милиция забрала!
– Значит, в милиции тоже усомнились, что это была гибель в результате несчастного случая! – быстро подсказала мне Тяпа.
– Значит, милиция успела установить личность покойного! – заметила Нюня. – Видно, кто-то из отдыхающих узнал Петрова. Судя по записям в блокноте, он болтался тут не один день, наверное, многим успел запомниться, с такой-то яркой внешностью!
Она тоскливо вздохнула, придав тем самым убедительность моей показной скорби.
– Моя знает про милиция, – соврала я собеседнице. – Где все другие весси?
– Мы все отдали, номер пуст! – заволновалась администраторша.
– Моя проверит!
– Да пожалуйста, проверяйте! – Женщина обиделась. – Маша, проводи даму в двадцать второй номер!
– Там еще не убрано! – подойдя поближе, предупредила тетка со шваброй.
– Где номер, однако? – демонстративно озираясь, спросила я вместо ответа.
Спустя несколько минут я была оставлена в одиночестве в маленькой комнате со сводчатым потолком. За исключением этого потолка и красивого арочного окна с тонированными стеклами в решетчатом переплете, никакой экзотики в интерьере не было. На оштукатуренных стенах сливочного цвета имелись две безвкусные картинки в еще более безвкусных рамках, с потолка свисала лампа в незатейливом стеклянном плафоне, на полу лежал недорогой палас практичного буро-зеленого цвета. Меблировка состояла из полутораспальной кровати на металлокаркасе, небольшого платяного шкафа, тумбочки, мягкого табурета и столика, большую часть которого занимали электрический чайник и десертная тарелка с водруженным на нее стаканом. Телевизора, холодильника, кондиционера и телефона в номере не было, так что на комфортабельные аппартаменты помещение не тянуло. Правда, за гипсокартонной стеночкой имелись удобства: унитаз и душевая кабина. Умывальник в тесном закутке не поместился, поэтому зеркало висело без привязки к раковине, само по себе, на голой стене напротив унитаза.
