– Да, – подтвердил Макмастер. – И для бедной миссис Эрджайл это был тяжелый период, хотя она и не отдавала себе в этом отчета. В своем уме и проницательности она не сомневалась, хитрить и изворачиваться не умела, апломба ей было не занимать. Ее энергия и безапелляционные суждения придавали ей уверенности и вселяли в нее чувство превосходства. В семье миссис Эрджайл с этим не только мирились, но, более того, должны были восхищаться ее действиями. Печально, тяжело, но ничего не поделаешь. А молодые люди не выносят родителей, уверенных в своей непогрешимости и не скрывающих своего превосходства.
– Конечно, – согласился Дональд Крейг, – понимаю. И поскольку мне это совершенно ясно, я почувствовал… усомнился… – Он замолчал.
– Лучше я скажу за тебя, ладно, Дон? – ласково произнес Макмастер. – Ты страшишься, что Хестер, подслушав, как Джако поругался с матерью, сочла момент благоприятным для свержения ненавистной тирании, тирании высокомерного превосходства своей матери. Решив так, она вошла в комнату, взяла кочергу и убила ее. Этого ты боишься, не так ли?
Молодой человек удрученно кивнул:
– Не совсем. Не верю этому, но… но чувствую… чувствую, что такое могло произойти. Я не считаю, что Хестер взбалмошна, неуравновешенна… Но она молода, не нашла еще себя, своего места в жизни, вот и свихнулась. Я всех в этой семье перебрал и ни на ком не остановился, пока не добрался до Хестер. И тут… тут не поручусь.
– Понятно, – сказал Макмастер. – Понятно.
– Я ее не обвиняю, – торопливо проговорил Дон. – Думаю, бедное дитя само не ведало, что творило. Даже не назову это убийством. Скорее речь идет о неустойчивости эмоционального состояния, бунте, страстном желании освободиться, уверенности, что, пока жива мать, она будет лишена самостоятельности.
– Вполне возможно, этот мотив, хоть он довольно своеобразен, заслуживает внимания, – высказал свое соображение Макмастер. – Но он не будет выглядеть убедительным в глазах правосудия. Стремление к независимости, желание избавиться от давления со стороны более сильной личности. Поскольку после смерти миссис Эрджайл никто из семьи не унаследовал крупной суммы денег, закон не примет этот мотив во внимание. Но могу себе представить, что даже финансовой независимости у них не было, ведь миссис Эрджайл имела достаточно сильное влияние во всех фондах, управлявших их состоянием. О да, ее смерть всех освободила. Не одну только Хестер, мой мальчик! Эта смерть позволила Лео жениться на другой женщине, позволила Мэри ухаживать за мужем по своему усмотрению, позволила Мики жить, как ему нравится. Даже маленькая смуглянка Тина, просиживающая целыми днями в библиотеке, тоже могла стремиться к самостоятельности.
