Сандра с огненно-рыжими коротко стриженными волосами вышла из салона в платье ниже колена в мелкий цветочек, в туфлях-балетках и с большой холщовой сумкой через плечо.
Как она и предполагала, неотесанные мужланы не обратили на нее внимания, высматривая жгучую брюнетку на высоченных каблуках, делающих ее походку сексуально-манящей.
Только через три часа ожидания полицейские поняли, что Сандре удалось их провести. Однако каким образом, они так и не догадались.
– Наверное, она вышла через черный ход, – заметил Люк, почесывая в недоумении макушку.
Джейсон счел за лучшее не напоминать напарнику о том, что сотрудники салона красоты клялись и божились, что у них нет другого выхода.
– Мишель, что это за ребенок? – боясь поверить в очевидное и одновременно невероятное, спросил Майк знакомую медсестру.
Молодая женщина была запугана и заревана. Покрасневшие глаза и затравленный взгляд вызывали сочувствие. Мишель появилась в родильном отделении настолько неожиданно, что даже дежурившие у входа полицейские не сообразили, что ее следует задержать.
– Это… доктор, это ребенок миссис Говард, – ответила насмерть перепуганная Мишель.
– О боже… откуда он у тебя?
Мишель не ответила на вопрос. Она передала младенца доктору и устало упала в кресло. В следующую минуту к ним подбежали Найджел и Андреа, увидевшие из дальнего конца коридора немую сцену возвращения сына Бетти.
– Что произошло?
– Кто вы?
– Откуда у вас ребенок?
– Где Сандра?
Вопросы сыпались один за другим, но Мишель лишь растерянно оглядывалась по сторонам.
– Я… не знаю никакой Сандры. – наконец проговорила она.
– Майк, отнеси, пожалуйста, Томми к его матери, – попросила Андреа.
Он согласно кивнул и поспешил с ребенком на руках в палату Бетти. Найджел и Андреа приступили к вопросам. Мишель старалась как могла ответить на них, но после каждой фразы умоляла не сдавать ее полиции.
– Успокойся. – Андреа погладила плачущую женщину по вздрагивающему от глухих рыданий плечу. – Как тебя зовут?
– Мишель Рохас.
– Ты медсестра?
Женщина молча кивнула.
– Это ты украла ребенка?
– Да, но я не собиралась делать ему ничего плохого. Мне сказали, что ему будет лучше в богатой семье… Мне нужны были деньги на операцию отца. У него рак легких… – Мишель всхлипывала и утирала глаза.
– В богатой семье? – удивленно подняв брови, спросил Найджел.
– Да, эта женщина сказала мне, что обо всем договорилась. А теперь выходит, что во всем виновата одна я. И гнить за решеткой – тоже мне одной.
