– Прохвост, прощелыга, поглядите на него! Сбежал из дворца, оставил важную королевскую службу, понимаете ли! И ради чего? Ради каких-то там личных обстоятельств! А может, ты мне дурочку ломаешь? Напакостил и решил дать деру, пока уши не надрали? Признавайся!
Писарь отпрянул, поддавшись такому напору. Он был близок к отчаянию. О да, если моя невеста насядет на кого-либо, пиши пропало!
– Да нет же, нет… Моя совесть чиста. Я не вор. Но мне пришлось убежать. Вот и все!
– Вот и все! – передразнила Бьянка. – Ты просто неблагодарный тип. Я – королевская дочь, а мой отец кормил тебя и содержал, платил жалованье, немалое, поди, а теперь ты даже правду мне сказать не хочешь?
– Это слишком личное, – настаивал Рофиррик.
– Тьфу! С ума с вами со всеми сойти можно! Ну и ладно! Вот умру, будете знать!
– Почему умрете? – не понял писарь.
Конечно, для тролля-недоумка никто не будет говорить помедленней, а потому я почти ничего не понимал из их дружеской беседы.
– Умру потому, что буду думать, думать, думать над этой загадкой, а потом моя голова лопнет, как тыква. И кто за это ответит? Конечно, ты, Рофик!
– Почему я?
– Потому! Только твоя честность спасет меня от ужасной смерти, Руфис…
– Меня зовут Рофиррик.
– Тем более.
Принцесса и писарь гуляли по улице, перескакивая через свежие лошадиные яблоки. Я перешагивал, хотя и не так ловко. Как же здесь мало пространства для маневров! В иных местах улочки достигали такой узины, что надо было протискиваться боком. Я боялся, что, в конце концов, застряну, как тот медведь из сказки.
– Я все равно не могу вам рассказать… – сказал Рофиррик.
Писарь был крепким парнишкой. Принцессе не удавалось вытянуть из него больше, чем он сказал до того.
– Тролль с тобой! – сказала Бьянка. – Как хочешь!
Они шли молча, хотя и недолго.
– Что у тебя в твоей дурацкой сумке? – спросила девица.
Писарь отодвинул свою торбу от ее длинного пальца.
– Ну там… всякие вещи… такие, всякие…
– Не мямли!
– Вещи там. Книги…
– Книги? Книги, значит! Хочешь сказать, что ты еще и грамотный!
– Ну конечно. Я же писарь!
– Ах да… – Принцесса засопела. – Все равно – ты прохвост и скользкий тип…
– Вообще-то, мама мне всегда говорила, что я добрый и умный, – сказал Рофиррик.
– Много она понимает!
– А вот и понимает. Со мной она знакома дольше, чем вы! Вы вон меня даже не узнали, хотя я часто при вас записывал разные документы!
– И что это, по-твоему, значит? Что я должна была кинуться к тебе на шею и облобызать сверху донизу? Никогда на свете!
