Егоров спрыгнул с турника и, ни на кого не глядя, пошел в сторону, пока не наткнулся на Антона, который стоял поблизости и наблюдал за его провалом.
- Негусто у тебя, - сказал он.
- Не понимаю, что случилось! Ты же сам видел, как я сегодня подтягивался! Семь раз, потом шесть и три раза по пять. А теперь всего два и больше не могу! - с горечью воскликнул Коля.
- В том-то и дело. Не нужно было тебе сегодня тренироваться, - заметил Антон.
- Но почему?
- Ты мышцы переутомил. Завтра у тебя все болеть будет, - со знанием дела пояснил Данилов.
Это несколько утешило Колю, и он спросил:
- А ты как? Отпрыгал?
Антон помрачнел:
- Три заступа подряд! В третий раз тренер даже смотреть не стал, а сразу сказал: "Не засчитано!" А так я дальше всех улетал! И угораздило их выдумать эту дурацкую черту!
Егоров усомнился, что он улетал дальше всех, но спорить не стал. Теперь не докажешь - все равно не засчитано.
- Хитров, сто вторая, играет с Хализевым, сто пятая! - громко объявил тренер, и Антон с Колей побежали смотреть.
Филька встал у одного конца теннисного стола, а с другом конце - высокий тонкорукий парень, державший ракетку с видом профессионала.
Стали разыгрывать подачу. Фильке удалось каким-то чудом отбить шарик раза два, но потом его противник, взмахнув длинной рукой, подал крученый и Хитров промазал мимо стола.
- Потеря подачи. Подача Хализева! - объявил судья.
Филькин противник подул на свою ракетку и резко подал. Хитров даже не заметил шарика, только услышал, что по его половине цокнуло, а судья произнес:
- Один - ноль.
А потом судья только успевал говорить: "Два - ноль! Три - ноль!"
В результате Филька проиграл со счетом одиннадцать - два, и был доволен, что не всухую. Впрочем, Хитров не выглядел огорченным. Он пожал своему сопернику руку и, положив на стол ракетку, отправился к друзьям.
- Видели, как он меня кручеными? Уверен, у него разряд! А у вас как дела?
Пожаловавшись друг другу на роковое невезение и найдя тысячу причин, смягчающих их проигрыш, тройка приятелей отправилась смотреть на игру в шахматы.
- Интересно, как дела у Мокренки? Если мы трое проиграли, ему тем более ничего не светит! - сказал Антон.
Так как шахматный турнир длился дольше остальных видов состязаний, чтобы его не затягивать, игра велась одновременно на двадцати досках.
Друзья отыскали Петьку, сидевшего за пятой доской справа, и стали давать ему советы. Хотя прошло уже минут двадцать, Мокренко, игравший белыми, не сделал еще ни одного хода. Он сидел взмокший, напряженно уставившись на доску.
