Но однажды он спустился в подвал и увидел часовню. Он вышел оттуда помертвевший, похожий на старика. Он что-то шептал, но Марсель разобрала только два слова: «святая инквизиция».
А потом он лежал неподвижно в гробу, со сложенными на груди сильными руками. А леди Рут сказала: «Он предал меня и поэтому умер. Не стоит предавать меня, маленькая Марсель».
С тех пор прошло больше десяти лет. Марсель постарела, увяла и сморщилась. А леди Рут оставалась, как и прежде, прекрасной и смертоносной. Прекрасной…
И вот теперь наступил конец. Конец замку. Конец леди Рут.
— Мне страшно, госпожа, — пролепетала Марсель. — Они вот-вот будут здесь. Зачем вы отпустили всех остальных слуг? Мы совсем беззащитны.
— Напротив, — леди Рут с ядовитой улыбкой покачала головой. — Я наложила чары на двери замка, и теперь их невозможно открыть снаружи. Только изнутри. Так что вдвоём мы в полной безопасности, моя пугливая маленькая Марсель. Впрочем, тебе-то в любом случае нечего бояться. Никто и никогда не примет тебя за ведьму.
Марсель показалось, будто ей в глаза плеснули кипятком. Никто и никогда. Конечно. Она слишком уродлива — именно это имела в виду леди Рут. Все ведьмы красивы, как её госпожа. Оно и понятно. Разве можно уметь призывать тёмные силы и не получить у них красоты?
Она зажала в кулаке какую-то тряпку и, делая вид, что смахивает пыль с дорогих безделушек, стала боком подбираться к зеркалу. Вот оно. А вот и её лицо. Рано постаревшее, рябое, грубое, изрытое оспой. В волосах седина, воспалённые веки, бесформенное тело. Уродина, уродина…
Вдруг отвратительный образ исчез, растворился. И вместо него из зазеркалья возникло другое лицо. Точёное, белое, словно снег, освещённый полной луной. Горящие глаза цвета предрассветного тумана. И искривлённые в вечной усмешке бледные губы. Лицо леди Рут. Леди Рут, прекрасная леди Рут, смеялась над ней, дразнила её из глубины колдовского стеклянного омута.
Марсель затрясло, как в лихорадке. Она неуклюже взмахнула рукой, тщетно пытаясь отогнать наваждение… Зеркало тут же покачнулось и обрушилось на пол хрустальным листопадом.
— Какая ты неловкая, Марсель! — укоризненно вскричала леди Рут. — Разве ты не знаешь, что это к несчастью? Вот только не знаю, принесёт это несчастье мне или тебе?..
Она поднялась и холодно взглянула на пунцовую Марсель.
— Будь любезна, убери осколки. Мне пора вниз. Ты знаешь, куда.
— Да, — прошептала Марсель одними губами, — я знаю.
— А не кажется ли тебе, что ты знаешь слишком много, Марсель? Впрочем, это уже не имеет значения… Помни: дверь можно открыть только изнутри. Не стоит предавать меня, маленькая глупая Марсель.
