– А ты никак не поймешь, что только так и можно добиться успеха.
Порой Серхио поражал отца своей недогадливостью. Он, Эухенио Мартинес, в его возрасте был совсем другим. Все хватал на лету, зная, что если он зазевается, его тут же обскачут конкуренты. Серхио все досталось слишком легко, и это его испортило. Мальчику не пришлось пробиваться в жизни. Он родился единственным наследником влиятельного и богатого человека...
Сердце Эухенио болезненно екнуло. Не единственным. В последнее время он все чаще и чаще думал о Серхио, как о своем единственном ребенке. Но ведь есть еще тот, второй, подарок женщины, роман с которой обошелся ему так дорого. Почему он никогда не мог относиться к Антонио так, как к Серхио? Мальчик же ни в чем не виноват...
Может быть, потому, что он чересчур похож на свою мать?
В любом случае Тони – отрезанный ломоть. Он с рождения смотрит на отца ненавидящими глазами волчонка. Хорошо, что сейчас он ни на что не претендует и не лезет в дела «Бразтранс». Может быть, навсегда останется в Канаде и перестанет тревожить больную совесть отца своим присутствием.
– О чем ты задумался, отец? – спросил Серхио, которого встревожило выражение лица Эухенио.
– Ни о чем, сынок, – покачал головой старый Мартинес. – Ни о чем.
* * *
Тот же день, 12.00
Терраса отеля Гуанабара Пэлэс, проспект президента Варгаса
Рио-де-Жанейро
Черноволосый, немного смахивающий на латиноамериканца мужчина стоял на террасе Гуанабара Пэлэс Хоутел, жевал крепкими белыми зубами кончик толстой сигары и не сводил глаз с офисного здания компании «Браз-транс» напротив отеля. Внешне мужчина был абсолютно спокоен. О его волнении можно было догадаться разве что по полностью изжеванному кончику сигары.
Когда часы, висевшие над главным входом в «Бразтранс», показали двенадцать, мужчина вынул из заднего кармана брюк сотовый и набрал номер.
– Ее до сих пор нет, – процедил он по-испански с заметным акцентом, когда ему ответили. – Я торчу тут все утро с семи часов, а ее нет.
– Не надо так волноваться, мой дорогой Педро, – успокаивающе произнес его собеседник. – Ты мог не увидеть ее в толпе служащих. Она могла прийти раньше или задержаться дома...
– Я стою здесь с семи часов, – перебил его Педро. – Американка пришла в девять. Или вашей девочке позволено появляться на работе после начальницы?
– Мм... нет. Но, может быть, она выполняет какое-нибудь поручение.
– Выполняет поручение с отключенным телефоном? – усмехнулся Педро. – Не говори глупостей, Хосе. Дело нечисто. Что-то пошло не так. А что, ума не приложу.
