То, что она увидела во время этого короткого путешествия, произвело на нее сильное впечатление. Хотя и не сравнимое по масштабам с крупными корпоративными объединениями, производство Тони осуществлялось на самом высоком профессиональном уровне. Некоторые линии можно было усовершенствовать, отдельные стадии процесса можно было сделать экономичнее, к чему пришли они с Эдвардом, кропотливо изучая собственное производство. Но потенциал для дальнейшего расширения несомненно имелся. И если остальные вина были не хуже того, которое она пробовала, Тони вполне мог преуспеть на американском рынке.
Когда они вышли на воздух, Мэри высказала ему свои соображения. В глазах Тони засветилась гордость.
– Попробуй и убедись сама, – с вызовом предложил он и взял ее за руку, кивая в сторону павильона. – Идем, это не займет много времени. И твое мнение действительно важно для меня.
В помещении склада было прохладно и полутемно. Сперва Мэри зябко вздрагивала, но, когда глаза привыкли к сумраку, стало будто бы теплее. Половина помещения была заставлена рядами ящиков, а другую половину занимали стеллажи с многочисленными бутылками. На каждой красовался фирменный знак Голардо – золоченая гофрированная бирка и клеймо на пробке.
Извинившись, Тони ушел принести вина, а Мэри принялась бродить взад и вперед по проходам между стеллажами. Она как раз обошла все хранилище, когда снова появился Тони, нагруженный бутылками и бокалами.
– Устроимся здесь, – сказал он, указывая на маленький стол и два складных стула в углу.
Налив немного из первой бутылки в оба бокала, он протянул один Мэри. Напряженное ожидание, застывшее в его глазах, когда она отпивала первый глоток, почти заставило ее улыбнуться. Вино было восхитительное – легкое, прозрачное шардоннэ мягко растекалось по языку. Мэри одобрительно кивнула.
– Очень хорошее. Высшего качества.
Лицо Тони осветилось такой непосредственной, радостной улыбкой, что все чувства Мэри вспыхнули в ответ, как от удара молнии, и ей даже показалось, будто она выпила целую бутылку вина, а не один глоток. Его улыбка обладала удивительной способностью располагать к себе, даже вопреки рассудку и здравому смыслу.
Улыбка дамского угодника, промелькнуло в ее голове. Но пока она смотрела на него, выражение его лица изменилось. Улыбка медленно исчезла, а глаза посерьезнели. Он нагнулся к ней так близко, что она не видела больше ничего, кроме пронзительной лазури его глаз. Она уже знала, что сейчас произойдет, но, как мотылек, зачарованный пламенем, не имела сил устоять.
