Небольшой, тускло освещенный ресторан неподалеку от студии Грэйсон окрестил «приличным заведением с прилично сервированными мужчинами». Я без аппетита жевала мой двойной чизбургер, а Грэйсон слегка касался моей щеки и говорил:
– Дело в том, что группа экспертов масс медиа разработала план, который гарантирует повышение рейтинга и в то же время удовлетворит большинство населения Америки. – Сделав паузу, он отхлебнул двойного мартини. – Публика теперь хочет – или думает, что хочет, – видеть женщину-репортера, и причиной тому эта самая феминистская революция, набирающая силу по всей стране. Ты следишь за моей мыслью?
Я кивнула и попыталась жевать дальше.
– Хорошо, – сказал он, коснувшись моего колена. – А это значит, что теперь Ай-би-эн будет вынуждена взять женщину. Мы стремимся всегда на несколько шагов опережать другие компании и, следовательно, удовлетворять тех, кого мы называем перспективной аудиторией. Таким образом, мы намерены предпринять нечто действительно экстраординарное. – Он снова сделал паузу и слегка дотронулся до кончика моего носа. – У вас глаза цвета изумруда, мисс Мэгги. Вам кто-нибудь говорил об этом?
– Нет, – ответила я, изобразив на лице подобие неподдельного интереса. – Продолжайте, Грэйсон. Это любопытно.
– Итак, мы решили предпринять нечто действительно экстраординарное, – повторил он. – Мы решили взять женщину, чтобы она вела криминальную хронику. Не всякие светские штучки-дрючки, не прогноз погоды – словом, не то, что является традиционно женским полем деятельности. Вовсе нет. Ай-би-эн решила пойти до конца и поставить женщину туда, где женщин никогда не было: в подворотню, в притон наркоманов, в полицейский участок. Она будет встречаться с боссами мафии, с убийцами, с насильниками. Словом, влезать во все эти дела, которые особенно по душе нашей аудитории. Ай-би-эн хочет быть первой компанией, которая вытащит женщину из кухни и супермаркета, из всей этой дребедени о кратковременных осадках и переменной облачности, из идиотских кулинарных конкурсов – вытащит и поместит прямо в наш грязный, вонючий, крысиный мир, где она должна будет показать, на что способны ее журналистские мозги, печенка и сердце. – Он улыбнулся. – Однако это все-таки телевидение. Следовательно, у нее должно быть красивое тело, прекрасное лицо. Иначе просто идея не сработает. Я прав?
– Правы, – ответила я, мысленно путешествуя по трущобам и притонам.
– Так вот, – продолжал он. – Мы искали вас несколько месяцев. Признаюсь, я вас давно приметил. Вы очень красивая девушка, Мэгги Саммерс. Одна из двух девушек во всей Ай-би-эн, которые действительно кое-что кумекают в деле телевещания. К сожалению, другая девушка слишком увлечена феминистским движением и тратит все свое свободное время на распространение соответствующих брошюрок, а потому, естественно, не может рассматриваться в качестве члена нашей команды. Я ясно выражаюсь?
