— То-то же, — удовлетворённо кивнул он. — Впредь будешь думать.
Мне стало совсем неуютно. Да кто он вообще такой, чтобы… Я благоразумно не стала высказываться вслух, но поспешила одарить хама негодующим взглядом. И тут же потупилась, уловив на дне его глаз плохо скрываемое беспокойство.
— Надо было верёвкой привязать, — пробормотал Хон. — Для подстраховки. Ладно, пойдём, я тебя домой отведу.
— Домой?
— А как иначе? У тебя вот-вот прозвенит будильник.
— Ну и что?
— Тебе пора возвращаться в своё тело.
— А если я не вернусь?
— Тогда не проснёшься. Но ты не переживай — я прослежу, чтобы вернулась.
— А ты?
— А я уйду наблюдать дальше. Уверен, днём здесь гораздо интереснее…
— Но…
Хон не слушал. Он оттащил меня домой, велел переодеться в ночную одежду и лично проследил, чтобы я легла в постель и закрыла глаза. Вопреки моим опасениям, в постели не валялось моё собственное бесчувственное тело, поэтому я без возражений выполнила все приказы, успокаивая себя тем, что Хон лучше знает, как правильно, поэтому и командует.
— Спи, — велел он, положив мне руку на лоб. И я заснула.
Едва я погрузилась в сон, как моё сознание оказалось резко и грубо выдернуто… куда?
Я узнала комнату. Это «гостиная-столовая» моих «покоев». Дверь в спальню была неизвестно зачем выломана… дверь в коридор — тоже. Но пугало не это. Пугал лежащий в неестественной позе труп. Сува. Несчастная девочка лежала на полу с перерезанным горлом. Кровь, много крови. Те, кто приходил её убивать то ли не справились сразу, то ли хотели позабавиться — тело Сувы было покрыто кровоточащими ранами. Мне стало дурно. Борясь с собой, я подошла поближе, стараясь не запачкаться в крови, и наклонилась. Серёжка в виде оскаленной пасти была на месте. Я потрогала собственную, висящую у меня на шее (шнурок перед отправкой мне вручил Хон). Иллюзия. Всего лишь иллюзия. Наверняка это иллюзия, Сува же говорила, что второй такой серёжки нет на свете. Но какая достоверная! Я напомнила себе, что даже Сува не стала бы искать вторую такую же серёжку и кидаться сюда, чтобы встретить неких врагов… и решила, что никому не расскажу, как что-то оборвалось внутри при виде мёртвого тела. Хочется верить, что иллюзии не способны думать… я, видимо, тоже.
Очнись! В доме враги! Суву уже убили, теперь твоя очередь! Беги! Спасайся!
Ход на лестницу был перекрыт. Бежать было поздно. А потом… потом словно запел в ушах торжествующий зов, когда спрятанный в оружейной меч почуял мою панику. И желание спастись. Сделать хоть что-нибудь, только не лежать на полу вторым окровавленным трупом — на этот раз вполне реальным.
