— Ваше Величество, — сказал Морган, стоя в шаге за спиной Дугала, — имею честь представить вам лорда Дугала Ардри Мак-Ардри Мак-Лайна, кандидата на посвящение в рыцари.
— Мы считаем честью принять его, ваша светлость, — ответил Келсон. С довольным видом он просунул большие пальцы рук за свой новый белый пояс и обвел глазами заполненный людьми зал, очевидно в поисках кого-то. — Но перед тем, как мы продолжим церемонию посвящения в рыцари, что Дугал несомненно заслужил, мы хотим приказать Дункану, герцогу Кассанскому, подойти к нам.
Приказ удивил Дункана, и в первый момент он безрезультатно попытался слиться с толпой; но к нему уже поворачивались, и он понял: ему не убежать. Положив руку на рукоятку кинжала, он с неохотой стал пробираться между людьми, отделяющими его от возвышения, бормоча извинения тем, кого непреднамеренно толкнул. Остановившись рядом с Морганом чуть позади своего сына, он с удивлением поклонился королю.
— Государь?
— Спасибо, ваша светлость, — сказал Келсон. — Нам требуется ваша помощь. Останьтесь с нами. Здесь, на возвышении.
С неохотой поднимаясь по ступеням, Дункан внезапно подумал, не запланировал ли король как раз то, чего он боялся. Келсон тем временем вынул свой меч из ножен и развернул рукояткой к Дункану.
— Как я вижу, у тебя сегодня нет с собой меча, но не следует посвящать в рыцари кинжалом, так что ты можешь воспользоваться моим мечом.
— Сир, я…
— Перестань. Мы уже установили, что сына должен посвящать в рыцари его отец, — заявил Келсон. — Пожалуйста, сделай честь.
— Но…
Радость, смешавшаяся с досадой, появилась на лице Дункана, но перед тем, как он мог даже попытаться начать объяснения, почему он не может поступить так, как хочет король, рядом с Келсоном оказался Морган и что-то прошептал ему в ухо.
— Но этого не может быть! — выпалил Келсон, в удивлении уставившись на Моргана. — Что ты имеешь в виду? Его никогда не посвящали в рыцари?
— Это так, сир, — почти шепотом ответил Дункан, желая провалиться сквозь землю и исчезнуть, потому что именно поэтому он не выступал наставником Дугала. Конечно, он также учитывал и недовольство своими действиями, как епископа, которое могло быть высказано ему стоящими над ним священнослужителями. — Я уже был посвящен в сан к тому времени, как достиг возраста, когда можно посвящать в рыцари. Предполагалось, что мой брат Кевин понесет дальше честь и имя нашей семьи. После того, как я унаследовал свой ранг, мне даже не пришло в голову, что следует исправить положение.
