— Да, верно, — подтвердил Келсон, взглядом давая перепуганному Нигелю знак не вмешиваться. — По закону, ты достиг совершеннолетия, а это значит, что ты и впрямь можешь отказаться ехать домой, и по закону, никто не имеет права заставить тебя силой. Однако закон также гласит, что если ты не вернешься, то твой дядя Махаэль сместит тебя с престола и посадит на твое место Ронала. Твоему брату всего десять лет, Лайем. Он немногим старше, чем был ты сам, когда умер Алрой… А следующим за ним идет сам Махаэль. И если ты сойдешь с дороги, как ты думаешь, сколько он даст прожить твоему брату? А затем именно он и станет новым королем.
Давясь слезами, Лайем вновь опустил голову и зажмурился. Затем медленно вздохнул, чтобы овладеть собой, и внезапно закрыл свои мысли прочнейшим щитом. За те четыре года, что он был в Ремуте, Келсон позволил доверенным Дерини обучать мальчика, — ибо он должен быть способен защитить себя, когда вернется домой, — и король Лайем позволял Келсону читать его мысли, особенно после того, как стал постарше и научился лучше владеть своими способностями. Но сейчас никакой контакт больше не был возможен.
Однако Келсон и без того знал, что у Лайема на уме. Вскорости после смерти Алроя ходили слухи, что именно Махаэль подстроил тот несчастный случай, что стоил жизни королю Торента. Было это правдой или нет, — но Келсон знал, что Лайем всерьез опасается своего дядю, хотя доказать его вину было невозможно. И теперь, несмотря на ментальные щиты, Келсон понимал, что напоминание о судьбе братьев поможет Лайему взять себя в руки и мыслями вернет к насущным потребностям этого дня. Судя по всему, так оно и произошло.
— Махаэлю никогда не быть королем, — ровным тоном промолвил Лайем, и в голосе его звучала стальная решимость. Он поднял взор на Келсона.
— Да, согласен, — кивнул тот. — Но чтобы этому помешать, ты должен вернуться.
— Знаю.
Лайем так стиснул в пальцах золотую корону, что побелели костяшки.
Однако, судя по всему, бунтарская вспышка была побеждена окончательно. Издав тяжелый вздох, он вновь взглянул на свою корону, усилием воли заставил руки расслабиться и чуть приподнял ее, качая головой.
— Не хочу, — промолвил он чуть слышно. — Я никогда этого не хотел. Но она моя. И я знаю, что должен буду надеть ее и взять на себя всю ответственность и обязанности, которые с нею сопряжены, когда… когда вернусь домой. Я лишь хотел бы…
— Чего бы ты хотел? — мягко поторопил его Келсон, когда понял, что Лайем так и не решится договорить.
