– Неа, пацаны в ванной, мылят лицо и руки.
– В ванной? С мылом умываются? Ни хрена се!
– Ага, и проточной водой!
Я протолкнулся в ванную, разделся до пояса и с удовольствием, не замечая недовольного ворчания стоявших в очереди позади меня, ополоснулся. Благодать!
Вытершись мягким, синим махровым полотенцем, я вернулся в зал и плюхнулся на низкий кожаный пуфик.
– Усман, зырь, фотки какие! – связист привстал с кресла и, одной рукой отправив за щёку кусок копченой колбасы, другой подкинул мне увесистый фотоальбом в красивой бордовой обложке. – Зырь, а, где только эти уроды не отдыхали!
Забыв о еде, я с интересом принялся рассматривать семейный альбом хозяев квартиры.
Папа, мама, два сына и дочь – общая чёрно-белая фотография на первом развороте. Снизу надпись "Грозный 1984". Строгий подтянутый папа с тонким орлиным носом и коротко подстриженными усиками, стройная высокая мама с белой кружевной шалью на плечах, пацаны лет десяти-двенадцати в белых рубашках с пионерскими галстуками и большими чёрными глазами под широкими лбами, пятилетняя девочка в светлой футболке и короткой юбчонке. Обычная советская семья.
– И на хера им война нужна была? – вырвалось у меня. – Чё им тут не жилось, а?
– Хер ё знает. Вот, значит, не жилось.
Эта фотография, как по взмаху волшебной палочки, возвратила меня домой. Сентябрь, жара, чистое голубое небо, шум ветра. Мы с отцом копаем картошку в огороде возле дома, переговариваемся, шутим, смеёмся, подсчитываем урожай. Из дома выходит мама и зовёт нас на обед.
– Ты, чё, Усманчик, уснул что-ли? Хавать будешь?
– Да, буду, – я открываю глаза и автоматически перелистываю страницу альбома. Там фотография лысого деда с палочкой. Пиджак весь в наградах. – Смотри ты, герой какой-то!
– Ага, он, может, с твоим дедом вместе против фрицев воевал, а ты сейчас вот убиваешь его внуков.
– Да пошёл ты! Никого я не убиваю! Я есть хочу!
– Смотри, фотка какая! Красота!
Я бросил альбом на пол и взял из рук бойца фотку в рамке. В центре цветной фотки, стоя по колено в воде на фоне далёких невысоких гор, улыбался юноша. Редкие светлые усики, волосы бобриком. Старшеклассник. На обороте нацарапано простым карандашом: "Гагра. Чёрное море. Я."
– На море, значит, отдыхал. Во гад!
Кто-то включил телевизор и стерео-видео систему. Я оторвался от альбома. Телек "Sony" – широкий монитор с плоским экраном, видик "Sharp" музыкальный центр "Hitachi" с четырьма высокими колонками.
– Ни фига себе! Мне бы домой такую вещицу! – открыл рот боец в рваных штанах и новом красном свитере, видимо только что извлечённом из шкафа. – Я такую у нас в городе только один раз видел. На центральном рынке. Бешеных бабок стоила. Да, круто они тут жили!
