Вечером появилось свободное время. Вчетвером сели кругом у нашего БМП. Кто курит – покурили, остальные, поёживаясь, подышали сигаретным дымом. Настроение не сказать, что отличное, но и не поганое, как было вчера вечером. За день никого из знакомых не убило – и уже хорошо.
Посидели, помечтали. Заурчало в желудках. Покушать надо. Расстелили газету, загремели мисками, ложками.
– Внимание, фокус! – Сосед, взмахнув указательным пальцем как волшебной палочкой, удивил наших новых друзей обилием хлеба и консервов всех известных наименований, а я поверг самарцев в шок, когда, как бы невзначай, вынул из-за пазухи колбасы и сыра.
Оглядев наши богатства, Виноград одобрил это дело, многозначительно вскинув вверх большой палец правой руки. А Сапог быстренько куда-то слетал и, с улыбкой на всю морду своего веснушчатого, покрытого большими красными болячками лица, продемонстрировал новый чёрный дипломат. Мы, затаив дыхание, ждали чуда. Сапог, с величественным видом древнеримского аристократа, торжественно открыл дипломат и развернул зёвом к нам. А там – типичное солдатское счастье: пол-литра сорокоградусной – "Столичная" и пять бутылок другого превосходного спиртного, раньше отечественного, а теперь забугорного, импортного, а значит, более желанного – "Бальзам Рижский". Бальзам этот – спиртное для эстетов: бутылочки шикарные, глиняные, вылепленные в виде вытянутой груши, по 0,375 литра. Пробочки красивые, элегантные, оригинальные – под цвет и дизайн сосуда, а этикеточки кругленькие, ровненькие, приклеенные на самое дно, и поэтому не нарушающие естественной цветовой гаммы спиртного контейнера.
Бальзам, посоветовавшись, оставили до лучших времён, до завтра. А водку, растянув, чтобы хватило на три тоста, выпили. После "третьего", распитого по новой для нас традиции – молча и стоя, всем взгрустнулось. Каждый вспомнил, кого он потерял за первые дни нескончаемой, до самого ссудного дня, войны.
Сделали молчаливый перекур. Потом голодными дворовыми псами накинулись на еду. Кушали вкусно и сытно. Наелись. По телу разлился долгожданный плотский балдёж, аж вспотели. Настроение улучшилось до весёлого. Потравили анекдотов, порассказали житейских басен, да небылиц из армейской повседневки "до войны".
Несмотря на обилие первоклассной закуски, я опьянел. Не пил давно спиртного, и не расслаблялся давно, а тут разом – и то, и другое, вот и опьянел. Сидел, слушал рассказы двух "С" – Соседа и Сапога, и тихо посмеивался в кулак над их очередной сказкой.
