Джимми не сводил с него глаз, ожидая истязаний, ожидая боли: он не знал, что ответить, чтобы помешать тому, что, он знал это, должно произойти.
— А теперь дай мне помочь тебе. Или хотя бы попытаться помочь.
Он перевернул Джимми на другой бок, отодвинув подальше от себя, и Джимми почувствовал, что его спине стало горячо, — растопленный воск капал на кожу.
Он вздрогнул, скорее от неожиданности, чем от боли. Воск быстро застывал. Тип снова перевернул Джимми к себе и стал капать горячим воском на его пенис. Джимми дернулся. Тип положил ладонь ему на живот.
— Лежи тихо. Будет лучше, если ты поможешь мне.
Он капал воском до тех пор, пока пенис и яички Джимми не покрылись восковой коркой.
— Я развяжу веревку, — зашептал тип, — чтобы нам удобнее было заниматься нашими уроками. Но без фокусов, малыш, иначе ты покойник. — Он хлестнул Джимми по лицу тыльной стороной ладони. — Понял?
— Да. — Только бы поскорее все это кончилось.
Мужчина схватил мальчика за лодыжки и закинул его ноги себе на плечи. И снова Джимми мысленно перенесся куда-то в другое место...
Позже тип вернулся. При свете свечи он казался высоким и грозным. На нем был длинный халат с капюшоном, в руке он держал тарелку.
— Я принес тебе поесть. — Он поставил тарелку возле Джимми. Мальчик инстинктивно зажал пальцами нос. В тарелке были экскременты.
— На этот раз ты все же подкрепишься. Ты ведь хочешь вырасти большим и сильным?
Джимми с ужасом глянул в тарелку. Он чувствовал, что его вот-вот вырвет.
— Ну давай, жри.
Джимми протянул руку и взял тарелку. Он не мог это есть, не мог... Глаза мальчика умоляюще смотрели на мужчину, но пристальный взгляд его мучителя был застывшим, в глазах не было ни искорки, не мерцало даже пламя свечи...
Свеча! Джимми осенило: может быть, вот его спасение! Только бы он отвернулся, — может, удалось бы поджечь его халат. Может, удалось бы... Но зачем ему поворачиваться?
Ответ на немой этот вопрос пришел с улицы. На противоположной стене комнаты промелькнула полоса света, послышался шум подъезжающей машины.
— Какого черта! — Мужчина резко повернулся к двери.
Джимми наклонил свечу, — пламя лизнуло подол халата. Он замер от ужаса при мысли, что его ждет, если попытка не удастся.
Халат довольно долго тлел — и вдруг вспыхнул ярким пламенем, охватившим едва ли не весь подол. Однако мужчина не чувствовал этого. А когда наконец понял, что горит, Джимми уже на месте не было: вскочив на ноги, он скользнул вдоль стены и затаился в углу комнаты, готовый к бегству.
