«Да пошел ты…» – хотел сказать ничего не соображавший Воронин, только губы не слушались. И голова не слушалась – глупо болталась в воздухе взад-вперед, вверх-вниз. Это утомляло.
Сергей отключился, а когда пришел в себя, оказалось, что его несут четверо товарищей. Потом опустили на койку, как-то очень бережно. Потом долго лежал неподвижно, радуясь, что все осталось позади. Он выжил и, наверное, вскоре сможет встать…
А затем вдруг очнулся от забытья. Оказалось, на койке сидел Боксер, который теребил его за ногу.
– Ты молодец, – сказал Боксер, убедившись, что Сергей очнулся и слышит его. – Хорошо держался. Говорят, стимулятор – жутко неприятная штука. Не знаю, каково вам пришлось, но со стороны это выглядело рвотно. Ты – мужик, хорошо держался, не заорал. Наши зауважали. А Кастет… Понтов много, но поплыл быстро, боль не вынес. Сломался, короче.
Сергей не отозвался.
– Ты, это… не переживай, Белоснежка! Мы тут все обсудили: не надо нам в команде лагерной дури. Служить будем вместе, может, придется спину друг другу прикрывать. Нам сильные люди нужны. Короче, завязали мы с играми Кастета! Встанешь, все по-другому будет. А пока лежи, отдыхай, ни о чем не думай. Все нормально!
«Ну и давно пора!» – хотел ответить Сергей, да сил не оставалось вовсе. Он просто провалился в черный омут, в котором не было снов.
Размышляя над тем, как тщательно проработана каждая мелочь в снаряжении бойца зонд-команды, Сергей приходил к выводу, что это все – не гениальное предвидение инженеров-конструкторов, а накопленный зонд-командами опыт. Горький опыт…
Взять хотя бы бронекожу. К концу первого месяца обучения бойцов «Метлы-117» уже отправляли на тренинги в полном снаряжении, и Воронин отлично знал возможности бронированной «скорлупы» – маленького защитного домика, внутри которого обитала «сущность пятого уровня» – человек.
Бронекожа. Подбирается индивидуально каждому бойцу зонд-команды. Состоит из нескольких слоев сталесиликона, армированного сверхпрочными волокнами-нитями полимерного материала, чрезвычайно устойчивого к растяжениям. Разорвать оболочку очень сложно, Клещ показывал на полигоне: два бронетранспортера тащили ткань из таких волокон в разные стороны, нити вытягивались, упруго вибрировали, не желая уступать табунам лошадей, скрытым под капотами БТРов десанта.
Кроме того, внутренний слой костюма состоял из металлических чешуек, точно таких же, как в сапогах, с которыми бронекожа сращивалась в единое целое. Голову защищал прочный шлем из керамостали, с прозрачной лицевой пластиной. При опущенном «забрале» можно было дышать только через внутреннюю систему регенерации кислорода, в таком режиме боец зонд-команды оказывался полностью изолированным от внешней агрессивной среды. На стекло шлема лазером проецировалась карта местности, на которой, благодаря активной работе пси-сканера, размечались цели.
