— Ну? — спросил Дьюла, поднимаясь навстречу брату и его подружке.
— Баркарола! — Мартон энергично, изящно, как дирижер, взмахнул руками и застыл в таком положении.
— Гвадаррама! — воскликнула Юлия и, прижавшись к Мартону, шепнула — Люблю!
Он не остался у нее в долгу.
— И я тоже.
— Не так! Скажи еще.
— Люблю!
— Вот, теперь хорошо!
Дьюла улыбнулся.
— Не понимаю ваших речей, голубки. Что за конгломерат? География и музыка. Пароль?
— Нет. Это мы так… Чтоб побольше звучности. Юлия, докладывай!
Девушка лукавым шепотом доложила Мартону:
— Люблю, люблю, люблю!..
Она была так опьянена своим счастьем, столько в ней было жизни, что не могла и самое серьезное дело не превратить в веселую игру. И Мартон был в таком же радостно-сумасбродном настроении. Он теперь готов был играючи пробежать вместе с Юлией по всей Венгрии, от Карпат до Баната.
Дьюла положил одну руку на плечо Юлии, а другую — на плечо брата.
— Спасибо. Все ясно и без доклада. Порядок, да?
— Да-а-а!.. — пропела Юлия. — Бурные собрания прошли в экономическом, химическом, инженерном, педагогическом. Всюду!
— И студенты и преподаватели проголосовали за все пункты клуба Петефи. — Мартон взял Юлию за руку, шепотом добавил — Какая ты красивая!
— Ты красивый!.. Студенты рвутся на улицу. Вот-вот начнется демонстрация.
— Знамена! Флаги! Оркестры! Плакаты! Машины с радиорупорами! Цветы! Море красно-бело-зеленых флажков, кокард! Гербы Кошута!.. Юлишка, можно тебя поцеловать? Один разочек?
— Целуй! Нет, я сама. — Она встряхнула копной мягких каштановых волос, закрыла ими лицо Мартона и поцеловала его.
Дьюла растрогался при виде этой картины.
— Дети!.. Дети и революционеры!
Очередной вальс, доносившийся из радиоприемника, неожиданно оборвался, было слышно, как иголка проигрывателя царапнула пластинку. Наступила тишина, непривычная для «Колизея». Все выжидательно смотрели на ореховый ящик с ярким, как у ночного зверя, зеленым глазком.
Сдавленный, чуть хрипловатый, очень взволнованный голос радиодиктора объявил:
— Внимание, граждане! Внимание! Министерство внутренних дел Венгерской Народной Республики доводит до сведения жителей Будапешта о том, что студенческая демонстрация, назначенная на сегодня, на три часа дня, запрещена.
— Слыхали, витающие в облаках, земной голос!.. — Киш злобно усмехнулся и стукнул по приемнику кулаком.
— Глас вопиющего, в пустыне! — сказал спокойно Дьюла и обнял брата. — Садись, Марци, в машину и мчись в академию Ракоци.
— В военную академию?
