Бабушкин брат навсегда остался убежденным коммунистом. Он осел на Урале, стал там почетным гражданином своего маленького городка и несколько раз приезжал к нам в гости. Помню, как он, уже пожилой и совершенно лысый, замечательно пел – молодым, сильным голосом. И как, смеясь, вспоминал о своем заключении: «За что боролись, на то и напоролись!» Никакой злобы, никакой обиды «на Сталина» не было в нем. (Интересно, а кто-нибудь когда-нибудь собирал воспоминания людей, живших во времена реформ Петра Первого? Уверена, что там «обиженных» было не меньше, а то и поболе, чем в сталинские времена!)
…Поздняковы отделались легко: братьев сослали на Урал на 20 лет, а сестры нашли-таки другую работу. Тамарочка, проработавшая после этого почти 40 лет в областном спорткомитете секретарем, любит вспоминать не об аресте, а о том, как она написала письмо Сталину, пожаловавшись на несправедливость, а Сталин во всем разобрался и «дал ей путевку на курорт". На Черное море. А Симе помог устроиться на новое место её будущий супруг, знавший её по старой работе. Он потом всю жизнь посмеивался над ней и сестрой: "Комсомолки, в красных косынках!" Когда дедушке хотелось подразнить их, он делал глубокомысленное лицо и начинал так: «Лев Давыдыч был большой умница… А уж какой оратор !» – и хитро краем глаза на них поглядывал.
В 1941-м Илью отправили на фронт. Перед отправкой на фронт попросил бабушку его ждать. …. Бои под Ленинградом были такими ожесточенными, что дедушка остался в живых только потому что был ранен, и его вовремя вынесли с поля боя. По его словам, из всего взвода больше никого в живых не осталось. Помню, он рассказывал, что наркоз, под которым ему делали операцию, сокращает жизнь на 7 лет. Если бы дедушка прожил ещё 7 лет, он дожил бы до развала CCСР, до чубайсовско-гайдаровского ограбления народа, до всей горьковско-гоголeвской нашей сегодняшней действительности. Зная его характер, можно с уверенностью сказать: молчать и терпеть все это он бы не стал. A значит, недолго бы прожил… Может, и к лучшему, что не увидел он всего этого?
Сима была девушкой с теми качествами, которые так ценились в те годы в женщине: очень скромная, умная ("у матери ума палата»- всегда с гордостью говорил Илья о ней) , спокойная, терпеливая, работящая. Оба товарища по работе были уже не юными когда познакомились, а когда поженились в 1944-м, Илье было 37, а Симе – 30.
После войны у них родились двое детей – мама и мой дядя Шурек. ("У нас было удивительно счастливое детство!" – вспоминает моя мама. "Такое интересное, такое насыщенное!"). А ещё он взял на себя воспитание племянницы, 15-летней дочери его сестры, оставшейся сиротой. Она прожила вместе с Ильей и Симой ещё 15 лет, до самого своего замужества. И всю жизнь поминала его добром.
