— Да? — осторожно произнес Стерко, заставляя себя чисто заговорить на чужом языке.
— Здравствуй, Стерко. Извини, что разбудил…
Стерко едва не выронил трубку. Этот голос он знал, как ничей другой.
Пока Стерко сглатывал неизвестно откуда взявшийся в горле плотный комок, говоривший беспокойно окликнул:
— Стерко? Все в порядке? Ты слушаешь?
— Да, Лэри. Все в порядке. Я слушаю.
— Прекрасно, — спокойно отозвался Лэри. — Я уже выехал из Лифта, и собираюсь с тобой встретиться… Как у тебя сейчас со временем?
— Я… — растерялся Стерко. — Сегодня я свободен.
— Очень хорошо. В восемь я буду ждать тебя на северном пляже. Не думаю, что там будет хоть один посторонний. Найдешь меня.
Стерко слушал, затаив дыхание. Тысячи вопросов теснились у него на языке. Но задавать их бесполезно, Лэри все равно ничего не ответит по телефону…
— Не слышу тебя, Стерко! — требовательно повысил голос Лэри.
— До контрольной встречи еще полгода, — пробормотал Стерко.
— В данном случае это не имеет никакого значения, — отрезал Лэри. — И не болтай лишнего.
— Меня никто не слышит.
— Все равно. Не расслабляйся, Стерко. Я буду ждать тебя на пляже. До встречи.
Не расслабляться? Ничего же себе советы… Да после такого звонка не то что расслабиться, а и дышать нормально стало невозможно. Стерко глянул на часы. Была уже половина седьмого. Значит, еще полчаса Стерко может себе позволить подержать на коленях спящего Зого, а потом, чем ближе к назначенному часу, тем все быстрее и быстрее начнет биться сердце, не давая успокоиться. Уж в этом Стерко был уверен. Не в первый раз.
Поправив одеяло на спящем пареньке, которого не разбудил даже резкий телефонный звонок, Стерко откинулся на подушку, взглянул на оконное стекло в потеках. Кажется, ночной дождь перестал.
Шото вошел на кухню и почти швырнул на стол тарелку с кашей.
Стерко уже допивал кофе. Времени у него было в обрез. Все, о чем он думал несколько последних часов — о встрече с Лэри. Звон тарелки оторвал его от тягостых мыслей.
— В чем дело, Шото? — нахмурился Стерко.
— Зого не ест. Может быть, ему дать бутерброд? Или чипсов?
— Тебе дай волю, ты его на сено с соломой переведешь… — недовольно буркнул Стерко. — Изволь кормить его, как положено! Не ест, значит, надо быть с ним терпеливее!
— Вот сам и будь! — рявкнул Шото, засовывая руки в карманы и прислоняясь к стене. — А то сейчас усвистишь куда-нибудь, а я тут с ним мучайся…
— Не усвищу, а уеду на работу… — грозно оборвал его Стерко, вскользь поражаясь тому, как великолепно Шото усваивает чужую обиходную лексику. Даже когда хаварры бывали наедине, Стерко заставлял Шото разговаривать на местном языке.
